Поиск смысла жизни. Изменение сознания на пути к внутреннему миру - [49]
• Янсенизм и его последствия. Янсенизм очень близко подходит к детерминизму. Судьба человека предопределена, и он мало что может в этом изменить. Бог выбирает человека и дарит ему милость совершать добрые деяния и через них обрести благость.
«Чрезмерный акцент на явлениях и личных откровениях, который приводит к снижению значения литургии.
• Смешение истинной сути созерцательности с такими феноменами, как левитация, языковая речь, стигма и видения.
• Смешение мистики с набожным ханжеством.
• Искажение образа мистиков и отождествление мистики с оторванным от мира аскетизмом.
• Возрастающая легализация римской церкви.
Аббат Куртберт Батлер обобщенно высказался о спиритуализме XIX в начала XX веков: «Помимо некоторых небольших необычных исключений, нормальная молитва была систематической медитацией по четко установленному методу для всех, включая монахов и монахинь, епископов, священников и послушников. Предлагалось на выбор четыре вида медитации: созерцание в соответствии с тремя силами, которые были изложены в «Духовных упражнениях», либо по методу святого Альфонса (слегка переработанные упражнения Игнатия), либо по методу, который описывает Франц Салес в своем «Введении в благочестие» и, наконец, по методу святых отцов».[167]
«Последним гвоздем, вбитым в крышку гроба традиционного учения (созерцательности), было утверждение, что надо иметь наглость, чтобы стремиться к созерцательной молитве. Послушники и семинаристы получали такие искаженные взгляды на духовную жизнь, которые не покрывались ни письменными трудами, ни традициями, ни нормальным познанием развития. Если попытаемся остаться в дискурсивной медитации (созерцающая молитва) и после того, как Святой Дух позвал наружу, как это обычно происходит, то окажемся, в конце концов, в состоянии крайнего расстройства… Поскольку набожные люди в своих молитвах невольно продвигались вперед к такому развитию, они страдали от негативного отношения к созерцательности… В итоге они отказывались также и от ментальной (созерцающей) молитвы как от чего-то, к чему они, очевидно, абсолютно не были приспособлены. Или они искали через сострадание Бога путь, по которому они могли бы идти, несмотря на почти непреодолимые препятствия (к созерцательности)».[168]
Лишь немногие мистики не преследовались из-за своего учения.
Жан Авильский (1499–1569) в 1531–1533 годах несколько месяцев просидел в тюрьме. В течение этого времени исследовалось его учение.[169] Рамон Ллуль (1232–1316) не был признан достойным высшего блаженства, так как его враги ложно приписали ему труды по алхимии и магии, из-за которых сорвался процесс.[170]
Луис де Гранада (родился в 1504 году) вынужден был бежать из Испании в Португалию. «Предполагалось, что страстный проповедник своими мистическими наклонностями вызвал подозрения инквизиции».[171] Тереза рекомендовала своим сестрам читать его труды.
Франциска Осунского (1492 — ок. 1542), по книгам которого училась Тереза Авильская (по ее собственным словам), при жизни не трогали, но его произведения вошли в список запрещенных книг. Он был истинным учителем Терезы, однако ей больше не разрешали его читать.
Тереза Авильская (1515–1582) часто шла на конфликт с церковной властью, как в собственной стране, так и в Риме. Она подозревалась в ереси и все время была вынуждена отстаивать перед инквизицией правоверность своих трудов. В возрасте пятидесяти одного года она сочинила молитву, которая вскоре попала в руки церковных цензоров:
«Мой Создатель… когда Ты был на земле, Ты был далек от того, чтобы презирать женщин, Ты встречал их с большой доброжелательностью. Ты нашел у них больше любви и больше веры, чем у мужчин; ибо среди них находилась Твоя Святая Мать… Когда я смотрю на наш нынешний мир, я нахожу несправедливым то, что людей с добродетельным и сильным характером презирают только за то, что они женщины».[172]
Папский нунций с подозрительностью следил за Терезой. В 1578 году он выдал ей плохое «свидетельство о благонадежности», а в послании в Рим он написал о ней: «Беспокойная женщина, непокорная и ожесточенная, бездельница. Под кажущейся набожностью измышляет ложные учения. Она читает лекции как профессор теологии, хотя святой Павел говорит, что женщины не должны произносить речи». Папа Григорий XIII прислушался к клевете. В своем письме он назвал Терезу «скверной и безнравственной монахиней, которая является в высшей степени развратной, а свои действующие по первоначальным правилам монастырские структуры использует только как предлог, чтобы предаваться своим распутным страстям».[173]
Иоанн Креста (1542–1591) был посажен в тюрьму на девять месяцев своими собратьями. Неоднократно ему предъявляла обвинение инквизиция. За это время он ни разу не получил сменную рубашку.
1 июня 1591 года прошло заседание Генерального капитула под председательством Дориа. На нем Иоанн был освобожден от всех должностей. Патеру Диего было поручено патером Дориа собрать материал против Грациана, в то же время он собирал материал против патера Иоанна. Метод был очень простой. Он пошел в монастырь кармелиток и опрашивал запуганных монахинь так долго, пока они не сказали того, что от них хотели услышать. К примеру, будто бы Иоанн поцеловал одну монахиню через решетку в исповедальне. Эти показания были приобщены к делу Иоанна как официальный документ. Лишь после его смерти этот документ признали нелепым и сожгли как бесполезный мусор. Иоанн под сильным давлением объявил себя готовым отправиться с миссионерской группой в Мексику — испанскую Сибирь того времени. Однако он умер еще до изгнания.
Материал данной книги составлен из лекций по философии, мировоззрению, истории, культуре буддизма, но, главным образом, они посвящены тому уникальному явлению, которое называется ДЗЭН. Со временем, материал этого курса стал интересен не только ученикам школы, но и просто людям, неравнодушным к проблемам физического и духовного здоровья. Так возникла естественная необходимость того, чтобы лекции эти по нарастающей сложности излагаемого в них материала, а именно так, как они даются мастерами-основателями школы кэмпо-дзэн, были опубликованы для широкой читательской аудитории.
Это исчеpпывающее изложение учений и пpактик Севеpной (она же геpманская, тевтонская или pуническая) магической тpадиции, составленное одним из ведущих миpовых специалистов в данной области, будет полезным спpавочником как для тех, кто интеpесуется магией и языческими pелигиями, так и для поклонников литеpатуpы в жанpе "fantasy". В книге "Севеpная магия" они найдут геpманский ваpиант Дpева Жизни и Каpту Души, пантеон севеpных богов и Священное Колесо Года, магические талисманы и pитуалы на все случаи жизни, пpинципы гадания по pунам и pунной магии и многое дpугое.
В монографии рассматриваются истоки философских взглядов на проблему множественности обитаемых миров и современное состояние поиска внеземных цивилизаций (ВЦ). Выдвигаются аргументы, объясняющие причину неудач с обнаружением ВЦ техническими средствами, и предлагается новое направление исследований — изучение различных феноменов как возможных факторов воздействия иномира на людей. Приводится и анализируется ряд подробно изученных автором свидетельств контактов людей с иномиром и делается вывод скорее о разумных действиях ВЦ, нежели о свойствах психики или подсознания личности.
Никто не знал, кто такой Заратустра, откуда он взялся, зачем и куда он ушел. Он прожил, как звезда на ночном небе, и только одно обещал — когда-нибудь вернуться. "Когда придет время судить мир" — так говорит Авеста, священная книга зендов. Но зачем судить этот мир? Каждый, кто живет среди людей, уже осуждает себя. Одни — на страдания и муки, другие — на тупое блаженство, ведущее в пропасть. Как собака, ушедшая в лес, всегда ищет таких же, как она, так и злодей всегда живет среди злодеев, глупец — среди глупцов, а человек — среди людей.
Николя Монфокон де Виллар, в свое время снискавший известность подчас скандальными романами и стихами маньеристического толка, обрел подлинное литературное бессмертие благодаря книге «Граф де Габалис», оказавшей несомненное влияние на европейскую литературу.Тема инициации, посвящения переплетается в «Графе де Габалисе» с древним учением о связях человека с эфирными существами, обитающими в астральном мире. Бросая вызов религиозному ханжеству, Монфокон подвергает сомнению отдельные догматы и традиции католической церкви и слишком рьяное применение их на практике, приведшее, как известно, к небывалому до той поры разгулу колдовских процессов в Европе.
Благодаря книге Фулканелли готические соборы заговорили и начали раскрывать свои тайны. На примере всемирно известных соборов в Париже, Бурже и Амьене автор рассказывает о символическом алфавите готической архитектуры и пластики.Книга дополнена рядом материалов, в частности статьей известного художника Даниэля Готье, позволяющими читателю глубже разобраться в данной проблеме.