Поиск смысла жизни. Изменение сознания на пути к внутреннему миру - [40]

Познание у Экхарта — это «добродетель сердца», а не «умственная работа». Здесь речь идет в большей степени о том, что в мистике обозначается как познание, о «Божественном сознании».

Внутренние упражнения

Предпосылками для «внутреннего упражнения» у Экхарта являются пять состояний:

1) Покой.

2) Сосредоточенность.

3) Невозмутимость.

4) Бедность.

5) Обособленность.

Здесь нет никакого систематического изложения, его труд говорит об этом в общем и целом. Для его слушателей очень многое тогда было само собой разумеющимся.

Покой

Только в «истинном покое» человек может увидеть Бога.[93] Только в состоянии покоя Бог породит в душе Своего Сына. Это упражнение в обретении покоя стоит у Экхарта перед всеми другими упражнениями: «В противоположность к покою, Бог не нуждается в бдениях, постах, молениях и в разных самобичеваниях».[94] Экхарт признает два шага в этом направлении: «Откажись от беспокойства о внешних делах! Беги прочь и скройся от бури внутренних мыслей».[95] Однако недостаточно отгородиться внешне, нельзя от этого просто убежать. Внутренний мир человека должен обрести покой: «Все голоса и звуки должны исчезнуть, должна наступить полная тишина, абсолютное безмолвие».[96] Экхарт очень хорошо знает, что внутреннего покоя достичь значительно труднее, чем внешнего.

Сосредоточенность

«Кто хочет понять учение Бога, должен сосредоточиться и отключиться от всех забот, и тревог, и от суеты вокруг низших вещей».[97] То, что на первый взгляд кажется сужением сознания, на самом деле ведет к расширению сознания: «Чем больше дух концентрируется, тем уже он становится, а чем уже он становится, тем больше он расширяется».[98] Таким образом, концентрация сознания является предварительной ступенью к расширению сознания. Концентрация сознания — это освобождение всех других возможностей сознания.

Невозмутимость

Слово «невозмутимость» Экхарт использует не в общепринятом значении. Это ясно видно в его письменной цитате: «Никто не услышит моего слова и моего учения, пока не освободится от самого себя».[99] Таким образом, невозмутимость у Экхарта связана с отказом от самого себя и освобождением. Только тот, кто откажется от своего «Я», выполнит требование Майстера. И здесь Экхарт следует за мастером дзэна. Человек должен освободиться так, чтобы «никогда не оглядываться на то, что он оставил».[100] «Тот, кто положил руку на плуг и оглядывается, мне не интересен…» — говорит Иисус. Но также человек не должен смотреть и вперед, на то, что он хочет достичь: «Если ты всматриваешься в то, что тебе предназначено, и с завистью глядишь на это, ты ничего не получишь».[101]

Бедность

Бедность — это другое слово Экхарта для обозначения освобождения. Он не подразумевает под этим физическую бедность, а имеет в виду отказ от интеллектуальной деятельности, как это четко показывает 32-я проповедь (Beati pauperes spiritu…). Там есть такие выражения, как: «Потому мы просим Бога, что мы отделены от Бога»; «Потому я прошу Бога, что я расплатился с Богом, ибо мое сущностное Бытие выше Бога». А затем он заявляет с непревзойденной бескомпромиссностью, что человек даже должен отказаться от своей воли и исполнять волю Бога. Человек должен быть таким бедным, чтобы он никогда не узнал и не ощутил, что в нем живет Бог, и что Бог хочет занять в человеке то место, на которое Он воздействует. Деяния, которые человек совершает, больше не его деяния, а деяния Бога.

Так же думал и Кабир, когда написал:

Луна светит во мне,

Но мои слепые глаза не могут этого видеть.

Луна во мне и солнце тоже.

Во мне раздается барабанная дробь вечности,

Но мои глухие уши не могут этого слышать.

Пока человек еще следует

За «Я» и «Мое»,

Его деяния ничто.

Когда умрет вся любовь к «Я» и «Мое»,

Наступит деяние Бога.[102]

Любая человеческая активность должна отступить на пути созерцательности. Лишь тогда в нас может воссиять Божественное.

Обособленность

Под этим Экхарт понимает не возвращение к одиночеству, а скорее внутреннюю обособленность от представлений и концепций: «Когда я проповедую, то имею обыкновение говорить об обособленности и о том, что человек должен быть свободен от самого себя и от всех вещей…».[103] Обособленность превосходит любую добродетель. Обособленность влечет за собой сообщение Бога о самом себе. Человек должен сохранять эту обособленность и в своих внешних действиях. Экхарт приводит здесь сравнение с дверной петлей, которая остается без движения даже при открывании и закрывании дверей. Имеется в виду внутреннее приведение в состояние покоя душевных сил, интеллекта, памяти и воли, с тем чтобы могло вспыхнуть Божественное сознание, мистическое познание. Сердце должно находиться «в совершенной пустоте». Отказ от активности самосознания во всех эзотерических путях называется обязательным условием. Он является Альфой и Омегой любого упражнения и ведет человека к одному образу с Богом. Слова Иисуса: «Для вас будет лучше, если Я уйду» он истолковал, соответственно, так: «Потому распадается образный внешний облик и объединяет вас с бесформенным Бытием». Чтобы действительно познать Бога, нужно освободиться от образа Христа и от всех образов Бога. «Тот, кто хочет постичь благородство и пользу совершенной обособленности, должен прислушаться к словам Христа, которые Он сказал о человечестве, обращаясь к своим ученикам: " Лучше для вас, чтобы Я пошел; ибо, если Я не пойду, Утешитель не придет к вам» (Ин. 16,7); одновременно Он как бы говорит: вы слишком много удовлетворения получили от моего нынешнего облика, поэтому вам не достанется совершенное упоение Святого Духа. Поэтому распадается образный внешний вид и объединяет вас с бесформенным Бытием, ибо духовное утешение Бога лежит в высших сферах».