Поиск смысла жизни. Изменение сознания на пути к внутреннему миру - [38]

«Подобное состояние представляет наш Господь в той молитве, которую Он, как сообщается, в тишине и уединении произнес на горе, когда Он как неподражаемый пример самоотречения пролил во время молитвы кровавые слезы».[78]

В упражнениях пытаются преодолеть все образы и слова. Кассиан говорит о монахах, которые не могут молиться, не представив себе какой-нибудь образ:

«Эти (необразованные монахи) совершенно не могут ни о чем думать, если не представят себе какой-нибудь образ, к которому они могут в молитве постоянно обращаться, носить его в своей душе и всегда иметь его перед глазами…

Любой дух в своей молитве поднимается и формируется по степени своей чистоты; между тем, он далеко уходит от рассмотрения земных и материальных вещей, когда его ведет состояние его чистоты, и Христос, являясь либо еще во плоти, либо в сиянии своего величия, позволяет ему видеть внутренним взором души. Ибо те не увидят Иисуса в облике царя, кто, до известной степени еще охваченный иудейским бессилием, не может сказать вместе с апостолом Павлом: «Если и знали мы Христа по плоти, то ныне таким мы его уже не знаем» (2 Кор.) И только те узрят свое Божество, кто поднялся над низшими и земными делами и мыслями и удалился с ним на высокую гору одиночества, свободную от всякого шума земных мыслей и волнений…; величие Божественного лика и сияние Его образа раскроются тому, кто достоин смотреть на Него чистым взором души».[79]

Упражнение с формулой

Кассиан сообщает о священной формуле, которая служит для концентрации духа. Исаак сказал: «Вам должна быть передана формула духовного видения, на которую вы всегда свободно можете устремить свой взгляд и научитесь постоянно и благотворно управлять ею; и благодаря ее использованию в медитации подниметесь до высшего видения».[80]

Например, мантрическая молитва — постоянное повторение молитвенного слова — пообуждает в нас силы, которые всегда здесь. Она связывает наше повседневное сознание с глубинами нашего сознания. Также звуки пробуждают в нас силы. Она объединяет тело и душу в одном колебании и вскрьюает глубокие пласты.

Подобной мантрой отцов пустынь была, по-видимому, строфа: «О Боже, приди мне на помощь, Господь, поспеши мне помочь». Кассиан показывает на примере этой мантры, как мы должны ее использовать:

«Медитация этой строфы должна непрерывно происходить в твоем сердце (volvatur). Не прекращай молиться на работе, на службе или в пути. Медитируй ею во время сна, и во время еды, и при исполнении естественных надобностей тела. Это движение в сердце станет для тебя священной формулой, очистит тебя от всех заразных пороков земного; она приведет тебя к скрытому небесному видению (theoria) и увлечет тебя несказанным, только немногими познанным пылом молитвы. Если во время медитации на тебя нападет сон, у тебя войдет в привычку, созданную этими непрерывными упражнениями, молиться ею даже во сне (decantare!)… Запиши ее на пороге и на дверях своих уст! Запиши ее на стене своего дома и в глубине своего сердца так, чтобы, когда ты начинаешь молиться, она была твоим запевом; и когда ты встаешь и занимаешься отправлением всех необходимых жизненных обязанностей, она станет для тебя чистой и постоянной молитвой».[81]

Сознание, в итоге, имеет еще только содержание мантры. Экхарт назвал бы это совершенной бедностью или обособленностью, в которой познается только Бог. «Что может быть еще совершенней и возвышенней, чем восприятие памяти Бога в столь кратком упражнении7».[82]

2. МАЙСТЕР ЭКХАРТ (1260–1328): РОЖДЕНИЕ БОГА В ДУШЕ

Не искать Бога — это путь к Богу

В качестве объекта исследования до сих пор Экхарт был прежде всего интересен как теолог и своеобразный мыслитель, и им занимались философы и филологи. Экхарт в качестве мистика, который учит становлению на путь Божественного познания, не был востребован. На деле он не оставил после себя никаких систематических упражнений. Однако в своих трудах он достаточно рассказал о внутреннем углублении в себя, откуда легко просматривается путь.

Время, в которое жил Экхарт (1260–1328), было эпохой религиозных исканий, которая едва ли повторится еще раз в истории человечества. Доминиканцы, францисканцы, бегинианки и возрождение старых монашеских орденов повлекло за собой возникновение большого числа религиозных сообществ. Английский хронист Маттеус Парис донес до нас некоторые цифры. Тогда в Страсбурге, во времена Экхарта, было 7 доминиканских монастырей и 85 бегинианских домов. В Кельне, где он тоже работал, было 169 бегинианских домов. Маттеус Парис считает, что в то время, когда жил Экхарт, в Германии, насчитывавшей тогда от 8 до 14 миллионов жителей, был 1 миллион бегинианок, то есть слишком несоразмерное число людей, живших в монашеских сообществах. Многие монастыри практиковали экстремальный аскетизм. Умерщвление плоти всеми способами было обычным делом.

Экхарт хотел предостеречь людей от этого преувеличенного, разрушающего личность аскетизма и проникнуться Христом для духовного преобразования и внутренней преемственности. Речь у него шла об упражнении, которое изменит внутренний мир человека, сегодня мы бы сказали: его сознание. Он делает различие между «естественным человеком» и «человеком, рожденным от Бога», который один общается с Божественным. Вопрос у Экхарта заключался в следующем: как может человек найти единство с Богом, и жить дальше, и стать настоящим человеком, и твердо стоять на ногах? Его путь — это путь рождения Бога в душе? Он всегда утверждал, что познание Бога человеком нельзя создать или добиться при помощи упражнений либо насильственным аскетизмом: это Божья милость. Нельзя заслужить Божественное. «Поскольку это является Божьей милостью, мы не можем добыть его собственными силами».