Поиск себя - [2]

- К двадцати годам МА составлял 6,4, к тридцати 8,7. Это слишком маленький рост для серьезного повышения, поэтому меня назначили на преподавательскую должность к «избраним» детям. Опять пауза, я не выдержала.

- Тебе не нравится работа!? - я была поражена, сколько себя помню, Ольга всегда относилась ко мне с любовью и нежностью родной матери.

- Нет, милая, что ты! Я очень тебя люблю, ты это знаешь. Просто мне становится иногда страшно. Ты так быстро взрослеешь, очень быстро. На меня смотрели глаза полные грусти. Мне стало не по себе.

- Оленька, куда же я от тебя денусь, мне только 10. Мы еще долго будем вместе, правда? Ольга отрицательно покачала головой.

- Слишком большой процент.

- Какой? – Срывающимся голосом спросила я. Еще раз вздохнув и беря себя в руки, Ольга продолжила уже ровным голосом лектора.

- Среднее звено работников имеет от 5 до 8 МА. Я не знаю людей с большими возможностями, но они конечно есть. Ты родилась с 6 МА, чем сразу привлекла повышенное внимание. К пяти годам было 7,2, а сейчас уже 8,9 МА. Прослеживается явное увеличение скорости развития, а это значит, что тебе нужен более опытный наставник. Я вообще удивляюсь, почему меня до сих пор не отозвали. На этом Маргарита все - большего я сказать не могу.

Ольга оказалась права. Через два месяца она ушла из моей жизни. Официальная версия: муж пошел на повышение, и семья переехала в другой город. Конечно, Ольга звонила, писала, но это были официальные фразы, поговорить открыто возможности не было.

Я подошла к скамейки и села. Над головой защебетал скворец. Оля - добрая, милая Оля мне тебя не хватает. А ведь тогда я думала, что у меня тяжелая, перегруженная жизнь, какое заблуждение! Вместе с уходом Ольги закончилось мое детство. За меня взялись в серьез, количество учебного материала увеличилось в трое, а сроки выполнения существенно сократились. Сказать, что бы я занималась без сна и отдыха, нельзя. Но постепенно у меня оставалось все меньше времени. Если выбросить из моей жизни посещение школы, тогда времени было бы достаточно.

А теперь меня ждет следующая потеря и это ранит намного сильнее. Родители, как они переживут потерю ребенка, даже представить не могу. А уходить мне пора давно. Объем изучаемого материала и выполнение необходимой работы уже не позволяет мне тратить время на изображение обычного подростка. Я надеялась, что удастся окончить школу и «уехать» в какой-нибудь далекий ВУЗ. Это была бы не плохая версия для родителей. Но не судьба… Родители! Заботливые, добрые, хорошие я их очень люблю. Но они простые, обыкновенные люди. А я, в свои 16 лет, чувствую себя иногда старше родителей.

До окончания школы еще два с половиной года, я уже сейчас могла бы выполнять значительно больше. Времени не хватает, изображение обычного человека забирает большую часть суток. Пробовала работать по ночам, чтоб хоть как то оттянуть разлуку, но Борис (мой теперешний наставник) быстро вычислил, почему я валюсь с ног и запретил.

В прошлую среду Борис сказал, что пора. У меня внутри все оборвалось, нервы не выдержали, и я закатила ему истерику. Одно дело знать, что когда-нибудь ты исчезнешь из жизни родителей, и совсем другое встать перед этим фактом. Я плакала, кричала, угрожала, но ничего не помогло. Борис мужественно выдержал мою истерику. Он успокаивал, объяснял мягким ровным голосом. Я торговалась изо всех сил. Еще год – нет, полгода – нет, ну хоть четыре месяца. Борис тяжело вздохнул.

– Ты же знаешь, приказы не обсуждаются, у тебя есть две недели.

И вот я здесь в парке с тяжестью на сердце, слушаю щебетание скворца. Мои родители хорошие люди, за что им такое горе! Я то - буду цела и невредима, а родители меня похоронят. Как Орден это устроит, даже знать не хочу. Мне придется смериться с неизбежностью, нет, смерилась я давно. Что выбило меня из калии? Срок, да именно срок, я всегда считала, предупреждение последует заранее. За год или за полгода, но не так! Не за две недели!

Как все - таки странно устроен человек. Сердце разрывается на куски! Выплевывая из себя потоки обжигающей боли при каждом ударе, а разум чист и, как всегда хладнокровно работает. Нет, конечно, не весь - какая-то малая его толика нервничает и переживает вместе с сердцем. Сегодня среда, а это значит одна неделя из двух отпущенных уже позади. Чем ближе срок – тем больнее! Интересно, я когда-нибудь, пусть через много лет, еще увижу родителей? Пусть из далека, со стороны, но мне хотелось бы иметь надежду на встречу.

- Девушка с вами все в порядке? Вздрогнув от неожиданности, я подняла глаза. Передо мной стоял парень лет 18 - 20 . Высокий, красивый, стройный. Внимательный взгляд карих глаз на озабоченном лице. Надо же было настолько уйти в свои мысли, что б даже не заметить, когда он подошел. Борис меня обязательно отругает за подобную оплошность. Все еще утопая в своем горе, я вяло ответила.

- Наверное. Продолжая разглядывать юношу, я поймала себя на мысли, что мне приятно на него смотреть. Странно.

- Вы позволите? - утвердительный кивок головы. Он сел рядом.