Поиграем - [22]

Вскоре после того как мы переехали, Сеона получила работу в квартале от нас. Пока я не увидела, как пишется имя сестры Джима, я считала, что оно звучит как С-и-о-н-а[9]. У читающих его людей наверняка возникало непонимание как же правильно его произносить: «Сиона», «Сеона», «Шона». После окончания школы в шестнадцать лет, по совету своей мамы, она сознательно смягчила свой акцент, чтобы звучать более англизировано, и начала работать в парикмахерской. Она приложила много усилий, чтобы в конечном итоге, устроиться на работу в модный салон в Новом городе. Сеона зарабатывала столько же, как я и Джим вместе взятые, и могла позволить себя побаловать. Девушка мне нравилась, и стала самым близким другом.

Все имеющееся свободное время мы обычно проводили с Родди и Сеоной. Иногда к нам присоединялись друзья Сеоны и ребята, с которыми работали Джим и Родди. Но чаще всего, импровизированные паб-визиты случались в составе нашей четверки.

Это произошло в воскресенье, через несколько недель после того как мы с Джимом спорили о будущем. Как и всегда.

Мы встретились с Сеоной и Родди в «Лейтс-Ландинг» — в пабе на берегу. В солнечный день мы любили сидеть снаружи у воды. Я пришла к выводу, что солнечные дни почти редкость в Шотландии, и я больше скучала по лету в Индиане, чем по своей семье.

— Вот задница! — вздохнул Родди, смотря на огромный телевизионный экран над головой Сеоны.

Показывали футбольный матч и, хотя Джим и Родди комментировали игру последние тридцать минут, я даже не смогла сказать, кто, черт возьми, играет.

Футбол напряг мое зрение, но отключил слух.

Несмотря на то, что Джим меня обнимал, я словно перестала существовать, так бывало обычно, когда ребята смотрели футбол. Сеона рассказывала мне что-то об актрисе, чьи волосы она стригла на этой неделе. Она не назвала ее имя, предлагая игру в угадайку.

Я удивилась, когда Джим внезапно повернулся ко мне и сказал:

— Я забронировал нам место в Лох-Ломонде через две недели. С пятницы по воскресенье. Думаю, тебе понравится.

Я взглянула в такое знакомое лицо. У Джима была способность разоружить меня, и вызвать чувство вины. Несмотря на то, что знала его любимый сорт кофе, от какого положения во сне он храпит, от каких продуктов пускает газы, и сколько туалетной бумаги использует каждую неделю, мой муж не знал меня. Но потом он делал для меня что-то приятное, заставляя чувствовать себя виноватой из-за отчаяния, и все компенсировалось.

С тех пор как я сюда переехала, всякий раз при наличии свободного времени, Джим показывал мне разные части Шотландии. Обычно летом мы брали отпуск и арендовали автофургон, или фургончик-кемпер в парке отдыха, или просто домик в интересной местности. Лох-Ломонд стал моим любимым местом. Что-то было в окружении холмов и тихой воды, которые успокаивали меня на некоторое время. И мир выглядел для меня не таким трудным.

— Правда?

Джим мягко поцеловал мои губы. Он отстранился, внимательно смотря на меня, и между его бровями появилась небольшая складка.

— Мне кажется, нам нужно свалить куда-нибудь вместе.

Мое злое подсознание хотело заявить, что поездка на выходные в Лох-Ломонд не решит наши проблемы, но, как и Джим, я надеялась на чудо.

— Это звучит здорово.

— О чем шепчетесь? — громко спросила Сеона через стол.

— Не твое дело, — усмехнулась я.

Она фыркнула в ответ.

— Это про универ?

Ее вопрос сразу же меня напряг. Джим приобнял меня и бросил на сестру хмурый взгляд.

— О чем вы говорите?

Сеона нахмурилась и посмотрела на меня. При виде моих широко открытых глаз, слегка покачивающейся головы и сжатых губ, она выгнула бровь.

— Хм…

Джим посмотрел на меня.

— Что, насчет универа?

— Ничего.

Он выругался себе под нос и повернулся к сестре.

— Что насчет универа?

Взгляд Сеоны стал метаться туда-сюда между мной и братом; естественно, меня она решила не слушать.

— Я заглянула в приемную Эдинбургского университета и выяснила, что Нора может поступить.

— Что? — Джим уставился на нее.

— Эдинбургский университет, — медленно сказала Сеона. — Нора может поступить.

— Как, черт возьми, Нора может попасть в универ? — неожиданно сказал Родди, не отводя взгляда от телевизора. — Это один из двадцати лучших университетов мира. Четвертый в Великобритании.

Сеона фыркнула:

— Откуда ты то, черт возьми, это знаешь?

Родди оторвал взгляд от экрана и взглянул на нее, забавляясь.

— Знаю, ты думаешь обо мне — я толстый хрен, но я умею читать.

— Я не думаю, что ты толстый хрен. Просто ленивый, — она неторопливо улыбнулась.

Его веки слегка опустились.

— Я не ленив, когда что-то имеет значение, Си-Си.

Все прекрасно поняли намек в его голосе. Сеона закатила глаза и повернулась к Джиму. После переезда, я вскоре обнаружила, что Родди единственный, кто называл Сеону «Си-Си», — по ее мнению прозвище не имело смысла, и было смешным, и, тем не менее, она его допускала. Между ними было что-то, чему я не могла дать определение. Джим, казалось, не обращал на это внимания. Либо он хорошо притворялся (очень хорошо!), что между его сестрой и лучшим другом нет ничего, кроме дружбы. Я же не была так уверена. Возможно, в Сеоне, но не в Родди. Он все время с ней флиртовал, но делал это так грубо, сухо и саркастично, что на месте Сеоны я предположила бы, что это стеб. Плюс, Сеона на четыре года старше, поэтому не думаю, что она допускала идею о парне, который вырос вместе с ее собственным младшим братом, как о претенденте на нее.