Похвала недругу - [22]
На другой день я уже топтался в толпе женщин в магазине тканей. Щупал разную материю, приценялся, прислушивался к разговору покупательниц. Особым спросом пользовалась какая-то ткань — шелковистая, голубенькая, в мелких веселых цветочках. Я решил не выделяться из общей массы, встал в очередь и попросил отмерить мне шесть метров — по полтора на каждое окно. Дороговато, правда, мне это обошлось, но зато как смотрели на меня женщины, как они любили меня в этот момент, как завидовали моей жене! За это стоило заплатить! И вообще, когда речь идет о творчестве, тут не надо жалеть никаких затрат. Творчество — дело святое. Вдумайтесь сами в эти слова: «творение», «творец»! Э-э, то-то!..
— Вот это мужчина! Обрадует жену… — сказала одна женщина, лаская меня глазами.
— И не только жену… — пропела другая, улыбаясь хитренько. — Шесть метров на одну — не много ли?
Не скрою, мне это было приятно, я был доволен собой и своей покупкой. Из магазина я вылетел как на крыльях — помолодевший, бодрый, с румянцем на щеках. По пути заглянул в «Спорттовары» и купил там моток толстой лески, будто собирался таскать из моря акул или китов. В галантерее приобрел катушку ниток и полдюжины иголок. И наконец, в своем любимом хозмаге выбрал отличные ножницы, которыми, если верить рекламке, приложенной к ним, можно резать железо, бумагу, ветки, картон и конечно же разную мануфактуру.
Дня два возился я с этими шторами. Мерил, кроил, заметывал края, делал широкий верхний рубчик. Он-то больше всего и доставил мне мучений. Все пальцы исколол в кровь — бегал в аптеку за йодом, но зато сделал! К концу третьих суток скрепкой продел шнурок из лески и примерил шторку к окну. Как тут и была! Но только теперь сообразил, что мне нечем их прибить, оказывается, я забыл купить маленьких гвоздочков. Ехать же в хозмаг было уже поздно. Жаль… Что же делать? И я вспомнил: на почте в дверном тамбуре на столике стоит коробка с гвоздями — там клиенты заколачивают свои посылочные ящики. Посмотрел на часы — успею! И побежал. Перед закрытием посетителей уже никого не было, и я без помех высыпал из ящика себе в карман все гвозди, а заодно прихватил и молоток. Мне ведь надо чем-то заколачивать эти гвозди? А он до утра все равно будет лежать без дела.
Развесил шторки — и сразу комната преобразилась. Хожу, любуюсь своей работой, чувствую себя совершенно раскованным: легко мне, радостно, свободно!
Вот что значит обстановка! Создать надлежащую обстановку для творческой работы — это очень важно. Об этом надо постоянно помнить и заботиться о ней больше даже, чем о самом творчестве.
Еле дождался утра — ждал, когда придет горничная, хотелось услышать, что скажет она о творении рук моих. Пришла она только перед обедом. Пришла и ахнула! А мне надо было видеть, чтобы запомнить на всю жизнь тот восторг, который был в ее глазах! Уверяю вас, ни один мой рассказ, ни одна повесть ни у кого не вызывали такого восхищения, как эти шторы! Ради этой минуты стоило жить! Я понял, что шторки — мое лучшее произведение, которое останется в памяти народной.
— Как уютно стало! — наконец обрела она дар речи и огляделась вокруг.
— Хорошо, правда? — Гордый, я тоже огляделся. — Вот теперь можно и садиться наконец-то вплотную за работу!
— Можно… — сказала она и протянула мне какие-то бумажки: — Это билет на поезд… Вы заказывали?
— Уже принесли? — удивился я и, развернув билет, увидел, что мой поезд отправляется завтра в 16-00. — Как быстро пролетело время!
— Это всегда так, — философски заметила горничная. — Если работа спорится, время летит незаметно.
Жаль. Очень жаль. Я ведь не все еще сделал: рамы на зиму в этой комнате так и останутся теперь незаклеенными, а я собрался это сделать завтра — мои соседи из девятого свои окна вчера оклеили.
Когда я проезжал на такси мимо хозмага, меня увидел знакомый продавец, остановил:
— Уже уезжаете? А к нам в продажу шифер поступил. Разве вам не нужен?
— Предложите его писателю, который живет на верхнем этаже. Жаловался — протекает.
Вы спросите: «Что же я написал?»
Да!.. Но зато у меня теперь есть полный набор слесарных, столярных и портновских инструментов, и жена моя по этому поводу говорит:
— Наконец-то у нас в доме появился настоящий мужчина!
А такое услышать от жены даже на склоне лет, скажу вам, не просто приятно, но очень важно, потому что нет ничего нужнее для творческой работы, чем доброе расположение к тебе собственной супруги.
Работайте в Домах творчества!
РАССКАЗЫ ИЗ ЖИЗНИ ЛИТЕРАТОРА ЭРАЗМА ИВАНОВИЧА НЕВАЛЯЙКИНА
ЛЕГКАЯ АТЛЁТИКА
Встреча была совершенно неожиданной: на него засматривались люди, засмотрелся и я. И было на что! По улице шел не человек — глыба! Редко встретишь теперь такого богатыря: возвышался над всеми, будто на лошади ехал. Одет в длинный, до пят, тулуп иностранного пошива, подпоясан цветным кушаком. На голове шапка из меха молочного тюлененка, в руках желтый портфель величиной с товарный пульмановский вагон. Шел он не то чтобы важно, но с достоинством, голову, как делают современные интеллектуалы, склонил чуть набок, глаза, заволоченно-задумчивые, ничего не выражающие, были настроены на мировую скорбь.
