Похороны куклы - [78]
– Иди к черту, – сочно говорит она ему и проходит к входной двери.
Нужно что-то посерьезнее раскрашенной бетонной уродины, чтобы помешать ей спасти единственную племянницу.
Старик долго не открывает. Он выглядывает из-за двери, толком не отворяя ее, и Барбара понимает, что имела в виду Анна, он действительно жуткий: слишком белая кожа, сеточка красных сосудов в обоих глазах.
Барбара улыбается, надеясь, что улыбка вышла твердой и несколько угрожающей.
– Я только что говорила с матерью Руби – моей сестрой. Она хочет, чтобы я заботилась о ребенке. Я могу забрать девочку прямо сейчас.
Хью Блэк делает вид, что удивлен и позабавлен.
– Можете прямо сейчас уйти. Ответственно вам заявляю. О Руби позабочусь я, здесь. Там, где у нее будет все самое лучшее.
Он высовывает из-за двери руку и берется за дверную ручку.
Окидывает взглядом одежду Барбары, и она чувствует, как внутри у нее что-то трескается: что за жизнь она сможет дать Руби, когда заберет ее из этого богатого дома?
Барбара пристально смотрит на руку, придерживающую дверь, на черные волоски, выделяющиеся на белых пальцах. Именно рука дает ей смелость продолжать. Рука отвратительна, если бы он не взялся за дверную ручку, так что Барбара так ясно увидела весь ужас этой руки, она могла бы сдаться. Могла бы просто струсить и уйти.
– Знаете, красть детей – преступление.
Он крепче сжимает дверную ручку.
– Что? О чем это вы?
– Анна не рада тому, что вы сделали. Она к властям пойдет…
– Всего хорошего, – произносит он и захлопывает дверь.
Прямо так, Барбаре в лицо. Барбара стоит на крыльце, кипя от негодования.
Она оглядывается, чтобы убедиться, что вокруг никого, и крадучись обходит дом сбоку, наступая сперва на носочки, чтобы не шуметь на гравии. Рыжая кошка, спящая на солнышке на садовой стене, открывает один глаз и мяукает, словно понимает, что Барбара влезла на чужую территорию.
– Тише, киса, – шепчет Барбара, больше чтобы успокоиться.
У нее колотится сердце. Она заглядывает в каждое окно, мимо которого проходит. Воздух разрывает тоненький крик. Барбара поднимает голову, прислушивается, откуда он исходит.
Руби совсем одна, это она так кричит – будто не ждет, что на призыв ответят. Она лежит на полу, на красной подушке с золотыми кисточками по углам. Барбара пробует раздвижное окно кончиками пальцев. Снизу оно уже чуть приоткрыто, и рама скользит вверх легко, за механизмом, должно быть, хорошо следят, смазывают его…
Я села на кровати.
– Ты меня украла? – Я захлопала в ладоши. – Барбара, ты меня украла!
– Шшш, тихо…
Рама скользит вверх легко, за механизмом, должно быть, хорошо следят, смазывают его. Барбара подбирает юбки, так что становятся видны ее розовые панталоны, и перебрасывает в комнату сначала одну ногу, потом другую. Руби при виде женщины, появившейся из дыры в окне, перестает плакать. Она принимается отчаянно махать руками, и Барбара на цыпочках идет к ней. Какие-то блестящие хрустальные колокольчики на каминной полке, при виде которых у Барбары почти чешутся пальцы, на мгновение отвлекают ее. Она колеблется, до колокольчиков добираться целую вечность, а хозяин может войти в любую секунду. Барбара берет Руби на руки.
– Тише, детка, тише, – говорит она.
Она впервые держит на руках ребенка с тех пор, как умерла малышка Труди. Вес и ощущение младенца неожиданно оказываются знакомы ей, ее пронзает острейшая потребность в них.
– Теперь все будет хорошо, – шепчет она на ухо малышке.
И крепко прижимает Руби к себе, согнув руку.
Хью Блэк в кухне наливает в бутылочку молоко, которое сначала вскипятили, а потом остудили.
Он не видит, как женщина в ярко-оранжевой блузке с ребенком под мышкой срывается прочь с дурацкой мощеной дорожки, как взлетающая в космос ракета.
– Может, надо было тебя там оставить, – сказала Барбара. – Может, то, что ты оказалась у нас с Миком, было зря. Тебе без нас, может быть, было бы лучше.
Я взяла ее за руку.
– Он, судя по всему, страшный, Барбара. С этими жуткими руками.
– Да, но что я тебе дала? Смотри, что тебе пришлось пережить.
Голос у нее измученный, сонный.
– У меня была ты, Барбара.
– Это не так уж много.
Я похлопала ее по руке. Мне хотелось сказать ей, как меня проняло то, что ей было не все равно, настолько, что она решилась на такой отчаянный поступок. Что эта картина – как она убегает по дорожке, держа меня на руках, – останется со мной навсегда. Что одна мысль о том, что за меня когда-то боролись, согрела каждую молекула моего существа. Но Барбара уже спала.
Я села и бережно укутала ее плечи одеялом. Больница двигалась к вечернему расписанию, звякали тележки за дверью, по коридорам плыл запах еды. Я сидела, склонив голову, рядом со спящей Барбарой. Снаружи начинало темнеть.
Я посмотрела на Барбару.
– Спокойной ночи, – прошептала я.
Когда я вернулась, Сандра была дома. В кухне пахло пивом, а она красила ногти в яркий розовый.
– Фу, Пеппи Длинныйчулок, – сказала она, указывая блестящим ногтем на мои косички.
– Где Мик?
– Пошел еще пива купить, скоро будет. Что случилось?
Мы услышали, как открылась входная дверь.
– Вот и он. Не надо ничего портить, у нас был чудесный вечер.
Роман, который сравнивают с «Комнатой» М. Донохью, «Светом в океане» М. Стедман и книгой Э. Сиболд «Милые кости».Давайте познакомимся с Кармел – восьмилетней девочкой, которая любит красный цвет, забавные истории и обожает свою маму. Однажды они вместе отправляются на фестиваль сказок – событие, о котором Кармел давно грезила. Но поездка эта оборачивается трагедией. Вот как все было: продираясь сквозь плотный туман и расталкивая маленькими ручками прохожих, она вдруг поняла, что потерялась. Тогда-то перед ней и возник он – человек в круглых очках, загадочный призрак из ниоткуда.
Телевидение может испортить жизнь. Слышали об этом когда-нибудь? Но не принимали всерьез, верно? Когда пять успешных женщин соглашаются появиться в реалити-шоу, никто не ожидает, что сезон закончится убийством. Да и кто бы поверил, что автор эротических романов или бизнес-леди могут быть опасны. Но правда тем не менее такова: одна из героинь мертва и кто-то должен ответить за это. В своем новом романе Джессика Кнолл, автор мирового бестселлера «Счастливые девочки не умирают», не только исследует невидимые барьеры, которые мешают современным женщинам подниматься по карьерной лестнице, но и предлагает свой особый взгляд на узы сестринства.
Откуда берется зло? Почему дети из обычных семей превращаются в монстров? И, самое главное, будут ли они когда-нибудь наказаны за свои чудовищные поступки? Дэрилу Гриру всего шестнадцать. Он живет с мамой и папой в Канзасе, любит летучих мышей и одиночество. Окружающим он кажется странным, порой даже опасным, правда не настолько, чтобы обращать на него особое внимание. Но все меняется в один страшный день. Тот самый день, когда Дэрил решает совершить ужасное преступление, выбрав жертвами собственных родителей. Читателю предстоит не только разобраться в случившемся, но и понять: как вышло, что семья не заметила волков у дверей – сигналов, которые бы могли предупредить о надвигающейся трагедии.
За день до назначенной даты сноса дома на Принсесс-стрит Мэнди Кристал стояла у забора из проволочной сетки и внимательно разглядывала строение. Она не впервые смотрела в окна этого мрачного дома. Пять лет назад ей пришлось прийти сюда: тогда пропали ее подруги — двенадцатилетние Петра и Тина. Их называли девочками-мотыльками. Они, словно завороженные, были притянуты к этому заброшенному особняку, в котором, по слухам, произошло нечто совершенно ужасное. А потом и они исчезли! И память о том дне, когда Мэнди лишилась подруг, беспокоит ее до сих пор.
Алекс было всего семь лет, когда она встретила Голубоглазого. Мальчик стал ее первый другом и… пособником в преступлении! Стоя возле аквариума с лобстерами, Алекс неожиданно поняла, что слышит их болтовню. Они молили о свободе, и Алекс дала им ее. Каково же было ее удивление, когда ей сообщили, что лобстеры не говорят, а Голубоглазого не существует. Прошло десять лет. Каждый день Алекс стал напоминать американские горки: сначала подъем, а потом – стремительное падение. Она вела обычную жизнь, но по-прежнему сомневалась во всем, что видела.