Походы русских войск при Иване III - [2]

По мере развития политической системы средневекового государства, роста государственной территории и масштабов военных действий неизбежно наступает момент, когда тактическое и стратегическое руководство разделяется. Тут-то и появляется институт главного командования, несущего функции стратегического руководства вне поля сражения. При наличии нескольких стратегических направлений главное командование превращается в верховное командование, а соединяя в своем лице все функции политического и военного руководства — в верховное главнокомандование (ВГК). Как правило, эти функции осуществляет глава государства, при котором с необходимостью создается соответствующий аппарат управления.[14]

Представляется важным проследить, когда в процессе складывания Российского государства, идущего на смену великому княжеству Московскому, возникает это новое явление, означающее важный рубеж в развитии политической и военной системы нашей страны. Одна из главных задач предлагаемой работы — поиск ответа на этот вопрос.

Вопросы, не имеющие непосредственного отношения к походам русских войск, не являются предметом исследования в предлагаемой книге и затрагиваются только по мере необходимости.

Вне рамок исследования остаются такие важные сюжеты, как развитие социально-экономической и социально-политической инфраструктуры, эволюция военной техники, сравнительный анализ русского и западноевропейского военного искусства и т. п.

Благодарю всех, кто принимал участие в создании этой книги.

Игорь Яковлевич Фроянов открыл мне двери исторического факультета, в стенах которого книга родилась. Мои друзья, товарищи, ученики, члены моей семьи помогали добрым отношением и советами.

Константин Васильевич Петров помог ознакомиться с новой литературой. Андрей Владимирович Калинин оформил географический материал. Сергей Витальевич Стрельников помог составить географический указатель.

Вся многотрудная работа по технической подготовке текста легла на плечи неизменной труженицы и помощницы Светланы Юрьевны Завельской. Книга не могла бы появиться без дружеской поддержки Андрея Юрьевича Дворниченко.

Всем им — низкий поклон.

Глава I. Походы 1460-х годов

Поход 1462 г.

Поход 1462 г. на Черемису и Пермь был известен еще со времени опубликования Архангелогородского летописца,[15] но внимания историков не привлекал.[16] На фоне позднейших крупных внешнеполитических и военных предприятий Ивана III он казался незначительным эпизодом, не вызывающим интереса. Однако в истории нет мелочей, которыми можно было бы пренебречь и которые не вписывались бы как необходимые элементы в общую канву исторического процесса.

Уст. летопись под 1462 (6970) годом после рассказа о кончине и погребении великого князя Василия Васильевича[17] сообщает: «Того же лета посылал князь великий Иван Васильевич рать на Черемису: воевод своих Бориса Кожанова да Бориса Слепаго. А с ними устюжане, да вологжане, да галичане. А шли воеводы мимо Устюга к Вятке, по Вятке вниз, а по Каме вверх в Великую Пермь. Того же лета рать черемисская с татары казаньскими приходили на Устюжъский уезд, на верх Югу реки, на волость на Лоху, повоивали, в полон повели много руских голов. А устюжане ходили за ними в погоню; сугнав их, побили всех, а полон назад отполонили весь».[18]

Это — первое известие о военных событиях времени великокняжения Ивана III, и уже в этом смысле оно заслуживает внимания.

Прежде всего необходимо установить степень достоверности рассказа Уст. летописи. Рассказ уникален — никаких упоминаний об этих событиях в других летописях нет. Однако Тип. летопись под тем же годом отмечает: «Того же лета Иова, епископ Пермский, крести Великую Пермь и князи их, и церкви постави, и игумены, и попы».[19]

Это известие также уникально — его нет в московских летописях.

Известие Тип. летописи о крещении Великой Перми в какой-то мере связано по смыслу с сообщением Уст. о походе великокняжеских воевод, что косвенно подтверждает правдоподобие обоих известий.

При оценке степени достоверности известия необходимо учитывать особенности Уст. летописи. Она неоднократно подвергалась текстологическому изучению.[20] Новейший исследователь отметил, что она весьма своеобразна, не находит близких аналогий в других летописях и что одним из возможных ее источников был Северо-Русский (Кирилло-Белозерский) свод 70-х гг. XV в.[21]

Общерусские известия Уст. летопись нередко дает в собственной редакции (что частично отмечено исследователями). Особое значение имеют собственные устюжские известия, отмечаемые с 1218 г. К их числу относятся и сообщения о походах устюжан, и, в частности, рассматриваемый нами текст 1462 г.

Известие 1462 г. содержит важные реалии.

Первая из них: «… посылал князь великий Иван Васильевич рать на Черемису воевод своих…»

Кто такие эти воеводы?

Имя Бориса Кожанова в других источниках пока обнаружить не удалось.[22] Предок Бориса Слепца — Захарий Тютчев — упоминается в Повести о Мамаевом побоище как «уноша от двора» великого князя «доволен смыслом», отправленный на переговоры.[23] Сам Борис Матвеев Слепец сын Тютчева 10 ноября 1462 г. (вернувшись, очевидно, из похода) дал митрополиту Феодосию грамоту с обязательством не отчуждать пожалованные ему митрополитом земли в Суздальском уезде.