Поход Русов на Константинополь в 860 году и начало Руси - [22]
Может быть, не зря аноним упоминает о моравах (моррават)? Интересно, что подобный, но более ранний горн найден и на описанном выше Пеньковском городище, наряду с характерно славянскими>{94}. Следует обратить внимание, что в Донецко-Оскольском междуречье существовал крупный центр черной металлургии. Объем добычи железа был очень велик, и это естественно: в этом районе отличная сырьевая база, где болотные руды добываются в промышленных масштабах, начиная с XV в. и по сей день (в 1990 г. в одном Приосколье насчитывалось 80 металлургических пунктов). И что характерно, металлообработка достигла высокого уровня как у русов, так и у соседей — жителей степи. На всей территории салтово-маяцкой культуры употребляются пакетные технологии сварки, причем для русов — это главный технологический прием>{95}. Не следует забывать, что эта технология корнями уходит в кельтский мир.
Анализируя обработку железа в Подонье VIII — начала IX в., ученые считают возможным объединить Донецко-Донской регион в единый металлургический центр, поскольку очевидна вторичность праболгарских мастеров по сравнению с ремесленниками русами (существенно отличается качество сварочных работ — высокое в лесостепи и в основном грубое в степном регионе). «Такой единый центр ремесла с передачей опыта был возможен только в пределах одного государства», — делает вывод Е.С. Галкина. Причем производство было налажено именно оружия>{96}.
Интересно, что славяне, жившие севернее русов на Верхнем Дону и в районе Воронежа, пользовались готовыми железными изделиями и полуфабрикатами русов и в свою очередь снабжали русов высокофтористым железом>{97}.
Из девяти исследованных на данный момент салтовских клинков пять показывают очень высокий технологический уровень: использование высокоуглеродистой стали, вварка, сварка из двух полос, сложные виды термообработки — все это могло применяться только в высокоразвитых центрах производства оружия с давними традициями, что требовало особенно квалифицированных ремесленников с узкой специализацией>{98}.
Такими кузнецами могли быть только наследники кельтской цивилизации — русы. Видимо, здесь, в междуречье Дона и Волги находился и центр по производству знаменитых булатных мечей, столь ценимых арабами.
Не менее интересная ситуация сложилась в этом регионе и с арабскими дирхемами, вернее с подражаниями этим монетам (язык не поварачивается назвать их фальшивыми, поскольку, как и арабские монеты, они делались из чистого серебра), которые широко распространены среди монетных находок только на территории Европейской России. Особый интерес вызвал у исследователей Девицкий клад, состоящий из 299 монет (самая поздняя датирована 837–838), найденный в Коротоякском районе Воронежской области. Более четверти монет оказались не просто подражаниями, а были изготовлены из более высококачественного серебра, а сами монеты были большего веса. При этом часто лицевые и оборотные стороны были как бы взяты от разных арабских монет и к тому же некоторые из них имели особый рунический (руны не скандинавские!) знак, встречающийся на салтовской посуде>{99}. Все это говорит о существовании у русов собственного монетного двора, выпускавшего похожие на арабские дирхемы, монеты, зачастую из более высококачественного серебра. Встает вопрос — где же они его добывали? Интересно, что рунический знак на монетах очень напоминает трезубец Рюриковичей (хотя по времени — клад до варяжского периода), как, впрочем, и знак, часто встречающийся на монетах Понтийского царства, причем на тех, которые чеканили в Комане, малоазийском сакральном центре, верховными жрецами которого неоднократно бывали кельты-галаты.
Из всего вышесказанного Е.С. Галкина делает вывод: «Очевидно, что данные археологии и нумизматики не только подтверждают существование на территории лесостепного и степного вариантов салтовской культуры самостоятельного торгового государства, через которое шла самостоятельная магистраль, но и вносят любопытные дополнения в локализацию Русского каганата: кроме основной его части, покрывающей эти два варианта, можно определить и периферию — восточнославянские племена левобережья Среднего Днепра.
Кроме того, можно с уверенностью предположить, что в 830-е гг. на рассматриваемых землях произошла какая-то катастрофа. Во второй период по классификации P.P. Фасмера из обращения дирхема выпадает территория салтово-маякской культуры и указанных выше славянских племен, замирает торговый путь по “реке Рус”. Также археологически прослеживается резкое сокращение антропоморфных, зооморфных и солярных амулетов. В огне погибают многие поселения лесостепного варианта, в том числе и ремесленные центры»
