Поход на Кремль. Поэма бунта - [47]

С другой стороны, в Жерехове тлело и другое ожидание. Дело в том, что он, честно работавший всю жизнь, был страшно разочарован размером своей пенсии. Никуда, конечно, не жаловался, не писал, не в его привычках, но был уверен – тут какая-то ошибка или чье-то злоупотребление, ждал, что рано или поздно кто-то придет и скажет:

– Кирилл Ульянович! Мы виноваты, недоглядели! Вот вам единовременная выплата в размере ста тысяч рублей, а с этого месяца будете получать в два раза больше. А еще нынешнее руководство нашего комбината, оценив ваши заслуги, выдает вам грамоту и почетный нагрудный знак, который позволяет вам бесплатно пользоваться общественным транспортом и оплачивать только пятьдесят процентов всех коммунальных услуг, включая электричество.

И так шли эти годы: Кирилл Ульянович выжил, не отравился, не попал под машину, но, однако, не дождался и награды.

И вот, может, это она?

Кирилл Ульянович плохо видел в зрачок глазка: он был слишком запылен с внешней стороны, а протирать его Жерехов опасался – как бы с той стороны кто чего лишнего не увидел. Он различал, что стоит девушка или молодая женщина, и больше ничего.

Майя, конечно, не предполагала, что так угадает, так попадет в больную тему Жерехова.

Тот медлил, она собиралась уже подняться на другой этаж, но тут внизу грохнуло и заорало:

– Где ты, сука?

Одновременно дверь все-таки открылась, Жерехов выглянул, убеждаясь, что Майя одна. И она тут же с криком «Извините!» протиснулась, закрыла дверь и зашептала:

– Пожалуйста, тише! За мной бандиты гонятся!

– А ну пошла отсюда! – пихался тощими и злыми руками насмерть перепуганный Жерехов, не вникая в ее шепот.

– Вам же хуже будет! – прошептала Майя.

Жерехов тут же застыл.

– Почему?

– Гонятся за мной.

– Кто?

– Бандиты. Хулиганы.

– Зачем?

– Изнасиловать хотят. Уже избили, видите?

Жерехов мало что видел в полутемной прихожей, но свет включать, естественно, не стал: заметят снаружи.

Он не знал, что делать. Вдруг эти бандиты начнут взламывать все квартиры, доберутся до него, девушку изнасилуют, а его убьют за укрывательство? Вот оно, пришло, откуда не ждал! Но как поступить? Выгнать ее насильно? Но бандиты, увидев, откуда она выходит, могут решить, что он ее впустил по доброй воле. И опять-таки его убьют.

В подъезде топали ноги.

Молодые люди, не обнаружив Майи, начали ходить по этажам, нажимали на звонки, говорили:

– Мы из милиции, к вам девушка не забежала? Она воровка, если не выпустите, вас тоже судить будут!

Отвечали по-разному. Кто-то из-за двери, не чинясь, посылал куда подальше, кто-то вежливо говорил: извините, никого нет. Многие вообще молчали. А многих и просто не было дома.

Позвонили и в дверь Кирилла Ульяновича.

Майя приложила палец к губам.

Он и сам понял, что лучше затаиться.

В это время послышалась знакомая мелодия. Это была уникальная мелодия – песня, сочиненная группой «Сон в летнюю ночь» на стихи Майи. Ее записали, как полагается, в студии, выложили в Интернете, сотни людей ее скачали, хотя Майе казалось, что слова все-таки лучше музыки. А слова были такие:

Ты не сорвешься с балкона и с кона,

с амвона и с трона, поскольку ты вне.

Ты не сорвешься с коня и с меня,

с вина и говна. Поскольку ты вне.

Пусть охмуряет дольче габана,

по барабану, жить без обмана,

поздно иль рано, тихо на дне.

Нервов нирвана, рваная рана,

Нить из-под крана – вот моя карма,

Где-то вовне ты тоскуешь по мне. В говне.

И т. д.

Звонил телефон Майи. Майя поняла: один из этих скотов взял его. И кто-то звонит сейчас Майе, а на самом деле – ему. Кто звонит, хотелось бы знать?

Звонил Саня.

– Привет, ты где, мы тут на крыше сидим, боимся слезть, внизу черт знает что, а ты где, а где Денис?

– Хэлло, блин! – ответил Первый.

Его друзья засмеялись от его юмора.

– Ты кто? – спросил Саня.

– Конь в пальто!

Друзья Первого просто полегли от смеха.

– Я серьезно, где Майя?

– Майя? Хуяя? – продолжал свой импровизационный концертный номер Первый.

– Ты урод, кончай стебаться, где моя девушка, я спрашиваю? – закричал Саня.

– Дэвущька? Какой дэвущька? Типер она не дэвущька! Ми ее тут втроем пялим, слущяй. Прыходи, четвертым будищь!

И Первый отключился.

Друзья плакали от смеха, один сидел у стены, схватившись за живот, другой упал на бок и дрыгал ногами, показывая, что умирает.

Майя слышала все это, ей хотелось крикнуть, чтобы Саня узнал, что все это неправда, чтобы успокоился, но она понимала – нельзя.

А Саня опять позвонил.

На этот раз Первый ответил без юмора:

– Я сказал, приходи. Неси выкуп.

– Тысячу долларов! – торопливо подсказал Второй.

– Тысячу долларов. Куда? А вот сейчас на улицу выйдем, посмотрим адрес. До связи, придурок!

Шаги затопали вниз.

– У вас есть что-нибудь? Какое-нибудь оружие? – спросила Майя.

– Ничего у меня нет! И иди отсюда!

– Сейчас, только позвоню.

– Кому еще?

– В милицию, кому же еще! И своему парню.

Хорошо, что Майя помнит телефон Сани. Потому что он прямой, без лишних цифр. Саня, скромный во всем, телефон завел с прямым и запоминающимся номером, из семи цифр – четыре одинаковых. Объяснил Майе, что он все-таки работает по заказам, как фотограф, это солидно, когда видят такой номер. Клиент думает: ого, парень крутой, может себе позволить. И, естественно, от этого зависит оплата. Не напрямую, но все-таки…