Похитительница кошмаров - [54]

– Работай дальше! – рявкнула Обскура.

Марен засунула розовый пакетик под полосу обоев в цветочек. Её горло саднило от горечи. Даже теперь, когда Анри не стало, она не собиралась отказываться от своего плана. Работа над его осуществлением – единственное, что удерживало её от того, чтобы не разрыдаться от бессилия.

Обскура отомкнула замок на цепи Амоса и вывела его на сцену. Проходя мимо стола Марен, он приподнял брови и еле слышно прошептал:

– Ты в порядке?

Марен пожала плечами. Конечно нет. Но она просто обязана продолжать попытки – наверняка должен быть другой способ осуществить её план.

Обскура резко остановилась. Едва не налетев на неё, Амос с испуганным криком отскочил назад. Злобная балерина сняла с плеча мотылька-убийцу и встала, что-то невнятно бормоча себе под нос. Насекомое тем временем ползало у неё между пальцами.

– Шепчущая пыль подействует лучше, если положить её непосредственно в пакетики, а не посыпать сверху, – пискнула Марен. – Добавить её к другим ингредиентам?

Взгляд Обскуры был устремлён в пространство, как будто она забыла о существовании Марен. Рассеянно вернув мотылька в волосы, она вытерла затуманенные глаза.

– Сегодня вечером я поговорю с президентом правления местного банка и главой школьного совета. У них скоро возникнет профицит бюджета и внезапное желание построить новую школу с новой директрисой. – Обскура хитро улыбнулась. Тёмные полукружья под её глазами приобрели голубоватый оттенок. В конце концов, она тоже устала. – Сирил должен напечатать и вручить кое-какие записки, а я принесу кое-что Эдне Фрай, этой бюрократической корове. Затем короткая остановка у Синтии О’Грэйди и, наконец, что не менее важно, у ваших милых родителей.

При упоминании её родителей и матери Амоса Марен напряглась. Страшно представить, что Обскура может им сказать и на какие пакости способна эта злодейка, чтобы заставить их забыть о младшей дочери или больше не желать её возвращения.

– Для одного вечера достаточно. – Обскура щёлкнула пальцами, как будто подзывая официанта. – Добавь пыль в шесть кошмаров.

Марен сделала вид, что рассматривает горки сделанных ею кошмаров, затем наугад выбрала шесть пакетиков и открыла.

– Можно мне немного пыли, пожалуйста?

Обскура, шаркая пуантами по доскам пола, прошла через сцену. Вытащив из спортивной сумки банку с шепчущей пылью, она протянула её Марен, но как только та потянулась за ней, отдёрнула руку.

– Всю я тебе не дам.

– И не надо, – согласилась Марен. – Нам нужно лишь по нескольку зёрнышек в каждый пакетик. У меня есть пинцет. Если хотите, сделайте сами.

Обскура подавила зевок:

– Нет, делай ты. Я же буду наблюдать, чтобы ты не тратила их зря.

Марен приоткрыла крышку жестянки и опустила в неё пинцет.

– Это всего лишь предложение, – сказала она, – но вы могли бы дать мне, Амосу и моей бабушке немного этой пыли, когда мы спим, и придумать историю о том, что мы все друзья.

Марен открыла пинцет над первым пакетиком. Несколько пылинок упали на стол, но она сделала вид, что не заметила.

– Вам ничего не стоит заставить нас забыть о похищении и вернуть нас в магазин. Вы также можете заставить нас забыть о правиле трёх кошмаров.

Обскура нахмурилась и потёрла густо накрашенные тушью глаза.

– Тогда вы могли бы приходить к нам в магазин и просить нас оказать вам услугу, и мы бы делали для вас всё, что вы только захотите. Потому что мы были бы друзьями, верно? И тогда вам не пришлось бы держать нас взаперти и… ну вы понимаете. – Дрожащей рукой Марен добавила пыль в остальные пакетики и ещё немного просыпала на стол.

Бззззззз.

Указательный палец Обскуры, на котором сидела пчела-убийца, завис в нескольких дюймах от мочки уха Марен. Марен сглотнула и застыла неподвижно, как статуя.

– На мой взгляд, это не слишком надёжный план. – Обскура повернулась, таща за собой Амоса.

– VOUS DANSEZ COMME UN HIPPOPOTAME![20] – прогремел по театру ликующий хриплый голос.

Марен никогда не думала, что настанет день, когда она будет рада видеть Анри, но этот день настал. Её чудесный, невероятный план, её один-единственный шанс, был жив.

– Чёртова птица. – Обскура прищурилась и обвела взглядом зал.

Улучив момент, Марен быстро собрала клочком бумаги частички шепчущей пыли и пересыпала в розовый пакетик.

– Мне кажется, он вон там. – Амос указал на занавес с другой стороны сцены, то есть в противоположном направлении, и показал Марен большой палец.

Волоча мальчика за собой, Обскура направилась туда.

Марен между тем зашила пакетик с розовым сном и сунула его в рукав. Через несколько секунд Обскура вернулась, но с Амосом, а не с попугаем. Она посмотрела на часы, затем на Марен.

– Хочу полежать часок. Возвращайся под сцену.

Момент настал.

Идя через сцену, Марен вытряхнула из рукава розовый сон. Притворно вскрикнув, она присела, чтобы поднять его с пола.

Обскура поддела ногой пакетик прежде, чем Марен успела его поднять.

– Что это?

– Н-ничего. – Марен добавила в голосе чуть больше дрожи.

– Говори!

Жужжащие крылья щекотали ей бровь, и на этот раз дрожь в её голосе была настоящей.

– Я изготовила этот сон для моей сестры, чтобы дать ей сил и энергии и… – Она покосилась на Обскуру. Усталые глаза злодейки хищно блеснули. – Власть. В смысле, власть над телом, чтобы она могла исцелиться. Я собиралась дать ей этот пакетик на днях, в больнице. – Марен дала выход всему ужасу, стрессу и агонии последних двух дней. Слёзы ручьем текли по её щекам, и хотя поначалу они были притворными, вскоре стали самыми настоящими. – Пожалуйста, умоляю, не выбрасывайте его. Я ни разу в жизни не создала ничего более красивого и сильного сна и просто хотела дать его сестре.