Ник с удивлением увидел, что она краснеет. Все-таки она была такой, какой он представлял ее себе. Неистовая и страстная женщина! Возвращаясь мыслями назад, он вспомнил ее шок, когда он впервые интимно прикоснулся к ней, мгновенную дрожь и временами легкое напряжение. Возможно, она и не была такой уж неразборчивой в связях, как он думал. Если он не ошибался, то у нее давно не было любовника, а если и был, то не слишком опытный, судя по ее восторгам.
– Лучше не бывает, – весело ответила она. – Не пора ли нам одеться?
Лиза вдруг испугалась, что Ник поймет, что для нее это был больше чем просто секс. Она и представить себе не могла, что может ощутить такие сильные эмоции, такую страсть. После единственного печального опыта с бывшим женихом она убедила себя, что женщине не стоит ждать ничего особенного от близости с мужчиной.
Ник взглянул на свои часы, единственное, что на нем осталось, и тяжело вздохнул:
– Ты права, Лиза. Я первый приму душ. Я бы пригласил тебя присоединиться, но это удовольствие оставим на будущее, иначе мы никогда не сойдем с этого чертова самолета. По моим подсчетам, мы приземлимся через двадцать минут.
Лиза молча смотрела, как он свесил с кровати свои длинные ноги и скрылся за другой дверью. Через несколько секунд она услышала звук льющейся воды и представила себе его великолепное загорелое тело, плоский живот, твердые стройные ягодицы и, тряхнув головой, вскочила с кровати и начала собирать одежду.
Фары лимузина осветили конюшню, и Лиза подавила легкую дрожь. Автомобиль проехал сквозь большую каменную арку, въехал во двор гасиенды Менендесов, и Ник тихо остановил его перед большой дубовой дверью.
Лиза выбралась из машины и потянулась. Она чувствовала себя уставшей и немного нервничала. Ее последнее посещение этого дома было катастрофой. Зачем, черт возьми, она вернулась?
– А ты уверен, что нас ждут так поздно? – спросила она и обвела взглядом длинное здание перед ними. Единственный луч света шел из заднего коридора, ведущего в большую кухню в западном крыле гасиенды. – А почему через кухню? Хочешь тайно впустить меня, как вора, ночью? – пошутила она и, обернувшись, посмотрела на Ника.
Черт бы ее побрал! Она не слишком далека от истины, подумал Ник мрачно.
– А ты не воровка? – резко спросил он и тут же пожалел о своих словах, когда увидел, что веселый огонек в ее выразительных глазах вспыхнул и угас, сменившись недоверчивым недоумением. – Нет, конечно, нет. – Его губы дрогнули, как будто замечание развеселило его. Ему не хотелось, чтобы она заподозрила его намерения, не сейчас... – Если только не иметь в виду украденные сердца, – постарался он загладить ошибку и, подняв ее подбородок, молниеносно поцеловал в мягкие раскрытые губы, потом взял за руку и повел к двери. – Мама договорилась с Мануэлем, чтобы он нас ждал, поэтому мы войдем через заднюю дверь. Ты помнишь, как он любит сидеть у телевизора на кухне.
Лиза не могла освободиться от беспокойной мысли, что он не шутил, когда спросил ее, не воровка ли она. Какая нелепая мысль... нереальная ночь, нереальные мысли...
Вдруг яркий свет залил двор, и появился Мануэль. Когда он улыбнулся и произнес ее имя, Лиза была тронута, что он ее не забыл. Но в следующую минуту, когда она услышала, как Ник мимоходом попросил Мануэля отнести ее багаж к нему в комнату, ей стало ужасно неловко.
– Подожди минутку, – прошипела она, схватив Ника за рукав. Ник остановился.
– Не нужно шептать, Лиза. В этом крыле дома никто не услышит тебя, только Мануэль и Марта, которая давно легла спать.
– Не в этом дело, – пробормотала Лиза, ощущая неловкость и сердясь на саму себя. – Ты же понимаешь, что я не могу остановиться с тобою в одной комнате в доме твоей матери.
Лиза была права: если его мать хоть на секунду подумает, что он развлекается с дочерью ее подруги, она тут же заставит его жениться на Лизе.
Брак не стоял у него на повестке дня, и если он когда-нибудь решится на такой шаг, то только ради наследника. И, конечно, он не женится на девушке подобной Лизе, которой он вряд ли мог доверять. Ник сердито прищурился, и в глубине его глаз появилось суровое выражение. Он хотел Лизу Саммерс с самого первого момента, когда увидел ее в кафе. Он медленно провел взглядом по ее прекрасно сложенному телу и слегка смятому черному платью, свидетелю их страсти.
Он стиснул зубы и призвал на помощь весь свой пресловутый самоконтроль.
Самое смешное, что его мать была в эту ночь у дяди и тети в Гранаде. Она присутствовала на обеде, который они сами устраивали в честь своей золотой свадьбы, а утром в воскресенье все пойдут на службу в соборе, а потом приедут сюда и проведут ланч и большой заключительный прием вечером.
Ему не терпелось сообщить об этом Лизе, но он боялся, что она разозлится, и тогда прощай надежда продолжить то, что они начали в самолете. Подавив желание дотронуться до нее, он засунул руки в карманы брюк и приказал Мануэлю отнести вещи гостьи в Голубую комнату.
– Голубая комната. Думаю, я ее раньше не видела, – пробормотала Лиза.
– С того времени, как ты была здесь в последний раз, произошла большая реконструкция. Но могу тебя заверить, это не моя комната, так что, надеюсь, твоя честь не задета, – насмешливо протянул он.
