Похититель ее невинности - [18]

Солнце опустилось низко над горизонтом, и небо окрасилось в оранжевые и розовые тона. Он заметил Пеппер, стоявшую у панорамного окна в гостиной. Какая ирония, что он жил так высоко, лишь слой стекла отделял его от пропасти внизу, ведь он никогда не любил высоты. Люди, знавшие его, клялись, что он бесстрашен, но у него имелась одна фобия, которую он держал при себе.

— Как ты себя чувствуешь сегодня? — спросил он.

Пеппер стояла, склонив голову набок, в его футболке, большой и слишком длинной для нее.

— Сегодня мне уже лучше. Время действительно лечит.

— Не все, — он встал рядом с ней, наблюдая, как всплеск цвета отражается от горизонта города. Скоро только уличные фонари будут отгонять тьму.

— Ты так и не сказал мне, откуда у тебя шрам, — Пеппер повернулась к нему и провела пальцем по отвратительному шраму на его лице. Он был чудовищем, сколько себя помнил. Хорошо, что ему наплевать на то, какое впечатление он производит.

Первым его побуждением было оттолкнуть ее, но он сдержался и застыл на месте. Говорить о своем прошлом казалось невозможным. Это то, что он пытался забыть всю свою жизнь, и не смог. Избавление от некоторых из худших воспоминаний только разрушит его барьеры.

— Ты прав, не сказал.

Она отпустила пальцы и преувеличенно громко выдохнула.

— Почему ты не можешь поговорить со мной? Я имею в виду, нормально поговорить?

— О некоторых вещах лучше не вспоминать.

— Это простой вопрос, — сказала она. — Я пытаюсь узнать тебя получше. Каждый раз, когда думаю, что у нас прорыв, ты отстраняешься. Почему?

— Пеппер, не торопи события.

Она нахмурилась и скрестила руки на груди. Девушка упряма, как мул.

— Так что, ты используешь меня ради моего наследства? Все, что тебя волнует, это всемогущий доллар?

Вайпер усмехнулся.

— Оглянись вокруг, милая, разве я выгляжу так, будто нуждаюсь в твоих деньгах?

— Полагаю, наемные убийцы умеют использовать женщин. Нет никакого смысла на самом деле открываться и приближаться, верно? — Ее сарказм не ускользнул от него.

Он схватил ее обеими руками за плечи, удерживая перед собой. Небо потемнело с тех пор, как солнце скрылось за горизонтом, оставив их в полутьме.

— У меня была нелегкая жизнь. У такой девушки как ты, она вызовет по большей части кошмары, и я пытаюсь защитить тебя от этого дерьма. Я никогда ни о ком не заботился — до тебя.

Она с трудом сглотнула, ее гнев улетучился.

— Тогда перестань возводить стены, Вайпер.

Они сели на его огромный диван, который был застелен простынями и подушками.

— Если ты хочешь знать про этот чертов шрам, я тебе расскажу. Когда я был ребенком, лет десяти, думаю, беременная собака попала в наш лагерь. Мы удивились, когда нам позволили ее оставить. Через месяц у нее родилось пять щенков, черных с белыми пятнами. Я все еще помню их, как будто это происходило вчера.

— Это так мило.

Он нахмурился.

— Через полгода нас привели на главный двор. Один из вожаков вывел мать-собаку и щенков. Он приказал нам убить их. Такое вот испытание, чтобы научить нас блокировать эмоции и напомнить, что любовь делает нас слабыми.

Пеппер прикрыла ладонями нос и рот.

— О боже, он порезал тебя за то, что ты плакал?

— Я не плакал. Даже не вздрогнул. Я кое-что знал.

— Тогда откуда у тебя этот шрам?

— Они забыли одного из щенков. Я спрятал его в своей хижине и старался держать в безопасности, но когда он вырос, ему захотелось поиграть, и я не смог заставить его замолчать. Когда они узнали, что я сделал, меня избили и заставили смотреть, как убивают щенка, а затем использовали мачете, чтобы порезать мое лицо.

— Зачем им это делать?

— В назидание остальным ребятам, чтобы они не нарушали правил. Видимое напоминание.

Эти придурки уничтожили его тело и душу. Но теперь Вайпер стал мужчиной и никогда больше не станет жертвой. Он вскочил на ноги и принялся расхаживать по комнате, не нуждаясь в сочувствии Пеппер.

— Где теперь эти мерзкие люди?

— Они мертвы. Все до единого.

— Ох. Как они умерли? — спросила она.

— Я убил их.

Ему пришлось долго ждать. Только когда физически окреп, после долгих лет тренировок, он осмелился дать отпор. Они превратили его в злобное животное, не задумываясь о долгосрочных последствиях. Воспоминания о том дне, когда он отомстил и уничтожил их злые жизни, до сих пор вызывали в нем дикую радость. С тех пор он только и делал, что убивал.

Он ожидал, что Пеппер отвернется с отвращением, осудит его, возненавидит. Нелегко делиться такими темными секретами. Вместо этого она встала и обняла его за талию.

— Мне очень жаль, — сказала она. — Я даже представить себе не могу, как можно так жить. Ни один ребенок не должен пройти через то, через что прошел ты.

— Теперь ты знаешь, — произнес он, пытаясь изобразить равнодушие.

Она прижалась головой к его обнаженной груди. Он слегка обнял ее. Когда она начала целовать, медленно, чувственно, его эмоции сменились похотью. Страсть зрела в воздухе, питая их взаимное желание.

— Пеппер, не начинай то, что не можешь закончить. Я уже говорил, что ты моя, поэтому мне остается только сдерживаться так долго, как смогу.

— Может быть, я не хочу, чтобы ты сдерживался.

Если уж кто кого использует, так это она. Не может быть, чтобы такая хорошая девушка как Пеппер, хотела чего-то большего, чем интрижка с таким мужчиной, как Вайпер. Конечно, она права — она заслуживала большего; она заслуживала мужчину, который не был сломлен. Но он не откажет ей, не тогда, когда еле сдерживался, не переставая вспоминать ее тихие стоны при их совместном принятии душа.