Похититель детей - [116]

Он бросился на нее с вилами и попытался проткнуть ее ими. Точно так выглядел сатана с трезубцем, которого она видела на картинке в одной из молитвенных книг в Сан Винченти. Под картинкой стояла надпись: «Сатана, мир и его отребье не могут сделать ничего, лишь издеваться надо мной. Пусть издеваются, пусть смеются, Бог накажет их».

Дон Маттео пару раз прочитал ей эту фразу, когда она спросила его о картинке, и она запомнила ее.

И вот перед домом бабушки работала бетономешалка. Как тогда в Валле Коронате.

Она задумалась на мгновение и скрипнула зубами. Затем сказала «аллора», и это прозвучало как обещание.

63

Через несколько дней после того как это случилось, Энрико достроил Каза Мериа до такой степени, что уже хотя бы временно мог переселиться сюда с Карлой. Крыша не протекала, а в двух комнатах он заштукатурил стены и уложил полы. Стол, два стула и комод, на котором стоял газовый баллон с пропаном для приготовления пищи, тазик для мытья посуды. Во второй комнате лежал матрас, на котором можно было спать, — и это было все. Карла поставила цветы на подоконник, повесила фотографию старой обветренной тосканской деревянной двери и несколько своих ожерелий на окно, чтобы хоть чуть-чуть придать кухне какое-то подобие индивидуальности. Посуду и припасы она расположила по ящикам и разместила их вдоль стены, а на стол поставила свечи.

Энрико привез цистерну на две тысячи литров воды. Длинный шланг спускался от цистерны вниз с горы за стену из дикого камня и выполнял функцию прачечной и душа одновременно. Карла поставила на каменных выступах мыло, шампунь и зубные щетки в стаканчиках, пристроила там же зеркало и повесила на дерево полотенца. Так она продемонстрировала свое согласие обходиться импровизированной ванной, смириться со спартанскими условиями жизни и новой ситуацией.

Энрико сказал, что нынешнего состояния им вполне достаточно для жизни. И что лучше не забирать мебель, которую они пока оставили на Валле Коронате. Он считал, что имущество — это балласт. Возможно, он продал дом еще и потому, чтобы хоть несколько месяцев иметь возможность наслаждаться этим прекрасным состоянием — когда у человека есть лишь самое необходимое.

В ответ на это Карла промолчала, но Энрико знал, что она придерживается противоположного мнения. Она любила маленький письменный столик, за которым писала письма, учила итальянский язык или занималась рукоделием. Она любила полку с теми немногими книгами, которые у них были. И ей нужен был шкаф, в котором она могла содержать в порядке свою одежду, постельное белье и полотенца. Она страдала над каждым ящиком, которым ей приходилось довольствоваться.

Энрико нежно погладил ее по голове, так нежно, что при этом почти не притронулся к ней, и сказал:

— Не волнуйся, я дострою дом. Здесь будет кухня и ванная, спальня и гостиная. Мы заберем из Валле Коронаты все, что ты считаешь важным. А когда ты в следующий раз будешь в Германии, я тебе снова построю бассейн.

Карла улыбнулась. Все это он делал лишь ради нее. Ее сестра никогда не поймет, что это и есть любовь.

64

После того как Карла и Энрико переселились в свои временные апартаменты в Каза Мериа, Анна в Валле Коронате целую неделю не видела никого и ни с кем не перемолвилась ни словом.

Была половина десятого утра, когда она услышала на улице шум двигателя машины. Она только что приняла душ, волосы ее были еще мокрыми, а одета она была в старые джинсы и легкую цветастую блузку. Анна затаила дыхание и замерла, надеясь, что ей это послышалось.

Но когда шум мотора стал приближаться, у нее горло перехватило от страха. «Кто-то едет, — подумала она. — Только не надо делать глупостей, все нормально. Может, кто-то выехал на прогулку или влюбленная парочка ищет место для пикника. Если у меня при каждом шуме двигателя будет начинаться паника, то нужно возвращаться в Германию или лечиться. А может, кто-то заблудился. Может, кто-то едет ко мне в гости или кто-то что-то хочет мне сказать. В конце концов, сюда же невозможно дозвониться».

И вообще, не было ничего необычного в том, что по лесным дорогам ездят машины. Никого это не смущало. И только здесь, в Валле Коронате, это казалось чем-то угрожающим.

— Привет, Анна! — сказал Кай, выбираясь из черного джипа. — Надеюсь, я приехал не слишком рано и не очень помешал тебе. Ты уже целую вечность сидишь одна в этой богом забытой долине и не даешь о себе знать. Я разволновался. Да и заскучал по тебе.

Он глубоко вздохнул и очаровательно улыбнулся.

— Не вечность, а неделю! Но она действительно показалась мне вечностью. Ты прав.

— Прекрасно выглядишь! Одиночество идет тебе на пользу.

Он расцеловал ее в обе щеки.

— Спасибо за цветы. — Анна не верила ни одному его слову, наоборот, чувствовала себя ужасно некрасивой в застиранных джинсах и с мокрыми волосами. — Если ты сваришь кофе, то я быстро буду готова.

Они вошли в дом, и Анна поднялась по узкой лестнице в спальню.

Кай осмотрелся в кухне. Она была прекрасно обставлена. Анна поменяла лишь кое-какие мелочи, но ему показалось, что здесь стало намного лучше, чем раньше. Наверное, причина была в том, что сейчас в кухне горел свет, а у Энрико всегда было темно.