Похищенный - [114]

Взошло солнце. Высокая трава хватала Эмму за лодыжки.

Риччи, лежащий где-то в поле… Господи, пожалуйста!

Ее мобильный телефон попискивал каждые две минуты.

Эмму опять охватило тяжелое предчувствие. Если ей не позвонят, если батарея в ее телефоне сядет окончательно и она не получит долгожданного известия…

Рука об руку женщины шли по траве.

* * *

И тут зазвонил телефон Эммы. Она взглянула на экран.

— Это французский номер, — сказала она, и сердце ее забилось с глухим тревожным стуком, каким звучат, наверное, барабаны судьбы.

До сих пор из полиции звонили только на номер Тамсин. Это казалось вполне разумным: у нее был французский мобильник и она могла перевести сказанное.

Обе поглядели на телефон, потом друг на друга. Тамсин побледнела.

Эмма отвернулась. Она шла, пока не очутилась за деревьями, в полном одиночестве. Все вокруг, казалось, обрело кристальную чистоту и ясность: зеленая трава, бледно-голубое небо, ветви деревьев над головой… При этом Эмма различала каждую песчинку под ногами, каждый сучок и крохотные веточки, покрытые трепетавшими листьями.

Эмма нажала кнопку.

— Алло, — сказала она.

Биип. Телефон снова предупредил, что разряжен.

— Мисс Тернер?

— Да.

— Говорит Эрик Перрен.

Биип.

— Я звоню вам, чтобы сообщить, что пятнадцать минут назад мы задержали миссис Филиппу Хант…

Биип. Биип.

— …при попытке пересечь границу в местечке…

Эмма больше не в силах была ждать, пока он перейдет к главному.

— Риччи… — сказала она. На нее, казалось, опускается темный мешок. Он накрыл Эмму с головой, заслонил свет, перекрыл дыхание. — Как там мой Риччи?

Биип. Биип. Биип.

Голос лейтенанта Перрена не изменился. Он оставался все таким же мягким. Успокаивающим. Очень добрым.

Эмма не знала, что стало тому причиной — его слова или тон, или она сама догадалась обо всем, — но внезапно она обрела возможность дышать, тревожный сигнал зуммера батареи зазвучал ровно, на одной ноте, а душный мешок лопнул, открывая небо.

И хотя телефон уже умолк у нее в руках, в ушах продолжал звучать мягкий голос: «С ним все в порядке. Ваш ребенок в безопасности. Он с нашими жандармами».

Глава девятнадцатая

Четверг, 4 октября

День девятнадцатый

Эмма ждала в комнате консульства, где вдоль стен стояли кресла с кружевной вышивкой на спинках и стеклянный шкафчик с посудой, а в углу громоздились напольные дедовские часы.

В комнату стремительно вошла Тамсин Уагстафф, заправляя за уши гладкие, блестящие волосы.

— Еще пара часов, самое большее, — заявила она. — Сейчас они в Клермон-Ферране.

— Как он? — спросила Эмма. Она задавала этот вопрос каждые пятнадцать минут с тех пор, как ей позвонили, что малыш найден. — С ним все в порядке?

Она представляла себе Риччи в полицейской машине, мчащейся по Франции, и то, как его раскрасневшееся личико подпрыгивает за окном автомобиля.

— С ним все в порядке, — ответила Тамсин. — Его накормили и закутали в одеяло. Полицейские говорят, что он — стоический маленький мужчина. Они рассчитывают завербовать его в свои ряды.

Эмма улыбнулась.

Голос лейтенанта Перрена:

— С вашим ребенком все в порядке. С. Ребенком. Все. В. Порядке.

И она снова стояла на коленях под деревьями на винограднике, крича и плача нечто столь неразборчивое, что перепуганная Тамсин только через несколько минут смогла добиться от нее, что случилось. Это был сон, несбыточная мечта! Она сможет поверить в ее реальность, только когда Риччи будет здесь, рядом с ней, когда она сможет увидеть и коснуться его.

— Как вы понимаете, Филиппа Хант сейчас в очень плохом состоянии, — продолжала Тамсин. — Она потеряла сознание, когда полиция нашла его. Она не сомневалась, что их будут искать и в Швейцарии, и решила отправиться еще дальше на север, в Германию. Она прошла тридцать миль по полям и проселочным дорогам. Все это время она несла Риччи на руках.

Эмма представила себе их под холодным ветром. У Риччи не было его бутылочки. И есть ему тоже было нечего. Его памперс не меняли несколько часов. Может быть, даже дней.

— Она шла пешком большую часть ночи, — рассказывала Тамсин. — Так что, полагаю, пройдет некоторое время, прежде чем ее можно будет допросить. Я, например, по-прежнему хочу узнать, как она подделала анализ на ДНК. Кто-то предположил, что она могла подменить свою ДНК вашей, если бы ушла в ванную, но это же нелепо. Каким же образом она могла получить образец вашей ДНК?

— Образец у нее действительно был, — сказала Эмма. У нее было много времени, чтобы понять, как Антония могла сделать это.

— У нее был образец вашей ДНК?

— У нее была салфетка. Со следами моей крови.

— Откуда?

В тот день на станции метро… Антония была такой услужливой и заботливой. Не хотите ли еще салфетку? Верните мне старую. Неужели она специально взяла образец крови Эммы? Неужели она уже тогда все распланировала? А были ли вообще минуты, когда ее мотивами руководила только доброта, проявленная к такой же матери, как она сама, да еще и явно попавшей в отчаянное положение?

— Боже святой и всемогущий! — воскликнула Тамсин. — Просто не могу в это поверить. Но полиция все проверит, конечно. Ее допросят по всем правилам, не беспокойтесь.

— Это всего лишь один из вариантов. — Эмма пожала плечами. — Она могла сделать это как-нибудь по-другому. Но теперь это уже не имеет значения.