Похищение зеленой хризантемы - [4]

Щелк!

Он почувствовал на своей шее что-то холодное.

Тея зевнув, лениво поднялась с него, и он резко сел, вцепившись в обод на шее.

— Что это? — на ощупь странное ожерелье, состояло из нескольких пластинок сцепленных друг с другом.

— Ты действительно хочешь знать? — с полуулыбкой поинтересовалась она.

От нее за сто шагов разило злорадным удовольствием, так что ожидать, что «подарок» преподнесен ко дню Радуги, когда полагалась всем симпатичным тебе людям дарить какую-нибудь безделушку, не приходилось. Да и прошел уже праздник, еще на той недели, отчего в кладовых Анемона прибавилось парочка сундуков с побрякушками, и некоторые из них он даже подумывал носить…

— Не хотел, не спрашивал бы, — отозвался он, ощупывая «презент» на предмет застежки. Ну не нравилась ему сия прелесть… холодная, неправильная, и чувство такое будто на тебя надели… ошейник…

— Ты, знаешь ли, очень сильно меня разозлил, посланная тебе кара — в отместку за мои нервы.

— Какая еще кара? Что такое ты на меня нацепила? — А застежки-то и не было, или она была, но такая хитрая, что фиг обнаружишь. Но как-то же на него эту дребедень надели, а значит и снять можно… как-то. — Может, договоримся? — предложил он осторожно, пробуя почву для мирных переговоров.

Девица, сложа руки на груди, криво ухмыльнулась, прислонившись к распотрошенному высокому шкафу. Она наблюдала за ним со знанием дела, как если бы он был человеком, судьба которого уже предрешена, и она отнюдь не лучезарна.

— Ты в повиновении, — молвила она беззастенчиво. — То, что я на тебя надела является сильнейшим артефактом, и теперь у тебя есть хозяин. Его приказы для тебя священны, ты будешь выполнять их беспрекословно, пусть даже тебе скажут вырвать свое сердце и подать его на золоченом блюде с пряностями, или станцевать неглиже на крыше дома. Ты сделаешь все как прикажут, да еще и поклянешься в верности и будешь верить, что сделал так по собственному почину. Прости, у тебя не было выбора. Ты просто очень сильно меня разозлил. — В ее словах было столько же сожаления, как в море воздуха — должен быть, а где?

— Ты серьезно? — еще не до конца поверив, — хотя с чего бы Теи врать? — спросил Анемон, вынужденный принять все как есть.

Тея опять ухмыльнулась с небывалым хищническим удовольствием, и неспешно подошла к сундуку, на котором не так давно «отдыхала»; с железным массивным замком, нависающем на дужке. Ее стройные ножки в черных чулочках были обуты в невысокие сапожки с отворотами с парой маленьких колокольчиков, вероятно без язычков, ибо не звенели. Приталенное черное пальтишко из тонкой кожи было оторочено по низу и на рукавах пушистым белым мехом. Темные волосы забраны в два хвоста с вплетенными в них низками красных бус. Она подобрала с пола топор, изъятый у нее бесчувственной Анемоном; им запросто можно было оттяпать голову, и руки-ноги, но невольный пленник магического артефакта надеялся, что она не станет…

— Ты же снимешь его с меня? — он чуть не прибавил — «хорошая девочка», но это уже был бы явный перебор, она мгла заподозрить, что он фальшиво играет.

Тея не оборачиваясь, перехватила поудобней топор и начала мастерски крутить его в руках, только блики судорожно маячили на серебристом лезвии, отражая маленькое пламя единственного источника света. — «Не плохо», — отметил про себя Анемон незаурядные способности новой знакомой… скорость и положение рук при перехвате… — «…впечатляет».

— Тебя кто у…? — только и успел он обронить, параллельно соображая: попадет — не попадет.

Тея попала. Резкий и звучный звон металла о металл огласил просторы подвальной лаборатории Магистра, оповещая о том, что добрались до очередного добра хозяина. Замок с глухим стуком брякнулся на камень пола, и Тея вскрыла непосредственную жертву деяния… сундук, и запустила в него шаловливые ручки.

Анемон поднялся с пола, отряхиваясь. Ошейник повиновения там или не ошейник, но на ногах-то стоять он еще способен… пока. И если судить об очередности, то сейчас как раз его очередь сделать «гостьи» какую-нибудь гадость… или подождать более подходящего случая. Уж больно занятная девица. И что ей только понадобилось? Зачем-то же она влезла в чужой дом, да еще и не с самыми мирными намерениями.

— Кто тебя у…? — опять решился юноша, но…

— Хм… — донеслось их глубин сундука, ибо девушка решилась более подробно изучить его содержание, и перегнулась через край, оставив позабытый топор прислоненным к стене поблизости. — Хм… Ничего интересного. Что это за дребедень такая? — Она извлекла из недр матерчатый серый куль, потянула за завязки, и заглянула внутрь, поморщилась, облизнула пальчик и, погрузив его в куль, достала весь белый. Снова облизнула.

Анемон даже не успел ее предупредить, что там может быть мышьяк или цианистый калий, и только сделал шаг навстречу…

— Тьфу! Соль что ли? — развеяла она его опасения, закинула не приглянувшийся куль обратно, и извлекла другой, на сей раз малиновый.

— Так кто тебя учил владеть топором? — ввернул он, интересовавшее. — Мастер Оби'Гил или Мастер Ви'Геолл?

Тея засунула нос в куль, не обращая никакого внимания на вопросы, и…