Похищение с сюрпризом - [25]

— Согласна ли ты, прекрасная невеста, взять в мужья этого мужчину?

Лизетта с трудом подавила смешок и кивнула. Прекрасная невеста? О, да! Хорошо еще, что лошадиные уши исчезли. И вообще, что за эпитет? А если невеста уродина?

— Нужно ответить вслух, — подсказал монах нервным шепотом.

— Согласна! — выпалила она и сжала кулаки, да так, что поцарапала ногтями ладони.

— А ты, мужественный жених, согласен ли взять в жены эту женщину?

Повисла тишина. Монаху пришлось подтолкнуть задумавшегося Гастона в бок.

— Что? Ах да! Беру. А смысле, согласен.

Лизетта подарила жениху испепеляющий взгляд и заметила, с какой ненавистью смотрит на него император. Будь возможность, своими руками бы задушил. У алтаря.

— Объявляю вас законными супругами! — тем временем, провозгласил монах и выдохнул с облегчением. Мол, наконец-то бракосочетание состоялось.

В тот же миг веревочка, соединявшая руки Гастона и Лизетты, вспыхнула, но пламя не обожгло кожу, поглотило разноцветные нити, символизируя окончание обряда. Новоявленные супруги растерянно посмотрели друг на друга. Что дальше? Не целоваться же, в самом деле! Гастон внезапно сообразил, что мужу с женой полагается проводить ночи в одной постели, и окончательно приуныл. Вот счастье-то! Засыпаешь с человеком, а просыпаешься с драконом! О нежностях он и не вспомнил. Какие еще нежности?! Раздавленным или подпаленным с утра б не оказаться!

Однако, как быстро выяснилось, не только он не видел себя в постели Лизетты.

— День был длинным, — проговорил император, обращаясь к воспитаннице. — Отправляйся отдыхать. А этого, — он кивнул страже, — под замок. Не отсидел еще своё.

Гастон махнул рукой.

— Черти лесные с вами. В темницу, так в темницу. Только покормить не забудьте. Помру с голоду, жена за мной отправится.

Император заскрежетал зубами, но Гастон не сомневался: без ужина его не оставят. Не теперь. Лизетта ничего не сказала, подобрала подол длинного свадебного платья и неспешно зашагала прочь. Зато возмутился кое-кто другой. Воспитательница Виолетта.

— Зря вы так, Ваше императорское величество. Муж и жена должны ночевать вместе. Тем более, после обряда свадебного.

— Цыц! — разъярился повелитель, замахнулся на подданную, но она не испугалась.

— Поступайте, как знаете. Только не пожалейте потом.

Не дожидаясь реакции императора, Виолетта отправилась за Лизеттой, но Гастон успел разглядеть в темных глазах странный блеск, какой бывает у человека, задумавшего недоброе. Но ей какое дело, вместе ли супруги проводят ночи? Может, мечтает поскорее распрощаться с воспитанницей, взвалив бремя на законного мужа? А как еще объяснить такое поведение?

* * *

Лизетта проснулась от ломоты в теле. Приближалось время перевоплощения, но веки не желали размыкаться. Организм отчаянно требовал продолжения отдыха.

— Черти, — пробормотала она, вспомнив в очередной раз недобрым словом Клотильду.

Сползла с кровати со стоном, привычно подняла руки над головой и застыла в ужасе.

Стоп!

А почему, собственно, тело ведет себя, как обычно. Бракосочетание же состоялось!

Ну, старая грымза! Обманула!

Инстинкты взяли верх, и злость отступила на второй план. Лизетта качнулась и… после кувырка приземлилась на четыре копыта. С грохотом, пусть и не грандиозным, как в первое утро в этом замке, когда приняла облик коровы.

Тьфу! Опять лошадь! Спасибо, что не крылатая, а обычная, рыжая.

— Погоди, ведьма, когда-нибудь я доберусь до тебя, — пообещала Лизетта и с тоской посмотрела на кровать.

Может завалиться? Нет, еще проломится. Вздохнув, новобрачная растянулась на полу. Подумаешь, что лошади спят, стоя. Она не настоящая лошадь!

…Гастону снился странный сон. Незнакомая комната с малахитовыми стенами, ковер, похожий на траву. И женщина с испуганными синими глазами, как два сапфира. Она трясла его за плечи и приговаривала:

«Что же ты наделал! Что наделал! Как нам теперь быть?»

Он молчал. Только всхлипывал тихонько. Потому что был не взрослым Гастоном, а маленьким мальчиком, который очень боялся…

— Просыпайся! Ну же! Хватит ногами сучить!

— А? — Гастон открыл глаза и изумленно уставился на девочку в цветастом платье. — Ох, это ты, Огонек…

— Вставай, лежебока. У нас дел полно.

— Каких дел? Погоди! — до Гастона дошло, что он по-прежнему в темнице. — Как тебя сюда впустили?

Девочка забавно передернула плечами.

— Сама вошла. Буду я кого-то спрашивать.

Гастон предпочел не уточнять, как именно это случилось. Впрочем, ответ поджидал снаружи. Два стражника мирно посапывали на полу. Один свернулся калачиком, по-детски спрятав руки под щеку. Второй растянулся на спине и улыбался во сне. Ох, и достанется же им от императора. Повезло еще, что лесная девчонка не покалечила. К слову, раз она не допускает членовредительства, вдруг получится с ней сработаться?

— А где все? — изумился Гастон.

Они поднялись из подземелья, прошли треть первого этажа, но не встретили ни души.

— Спят. Все, кроме жены твоей. То есть, она тоже спит. Но обычным сном, не магическим, ее я не зачаровывала, — пояснила Огонёк и распорядилась: — Найди острый топор и крепкую лопату. И зелье огненное. Я умею пламя разводить, но важно, чтобы вы сами поработали. Иди же, а я пока лошадку разбужу.