Похищение невесты - [76]

Джемма открыла глаза и увидела, что он берет со столика пучок вереска. На этот раз веточки были перевязаны лентой.

— Это должно немного усилить твое желание встать с этой постели. Мир за стенами этой комнаты ждет, чтобы ты снова начала там буйствовать. По-моему, даже прачки по тебе скучают.

— А вот и нет!

Она потянулась за вереском, жадно любуясь крошечными цветочками, которые оказались такими красочными. Почему она никогда раньше не замечала, какие они яркие? Каждый лепесточек был особенным, но, соединяясь в цветке, они превращались в потрясающе прекрасное творение Господа. При виде этой красоты дух захватывало…

— Как мило…

Ее голос замер, рука, потянувшаяся к цветам, бессильно упала. Желудок ее наполнился, зато силы полностью исчезли. Веки ее затрепетали и опустились, но она слабо улыбнулась, унося в забытье вид букетика и нежное чувство к человеку, который собрал его для нее.

Никогда в жизни ему не было так страшно.

Гордон смотрел на свою спящую жену и скрежетал зубами от бессилия. Его воинские умения и сила были здесь бесполезны. Желание бить Эньон кнутом, пока та не признается в содеянном, грозило выйти из-под контроля, туманя разум. Хотя эта девица, скорее всего, и была виновной, доказательств у них не было. А он никогда не принадлежал к числу тех лэрдов, которые наказывают, не имея убедительных свидетельств вины. Замок Бэррас никогда не имел славы такого места, где нет милосердия. В темнице здесь не было дыбы или каких-то иных мерзких приспособлений для пыток. Сейчас у него было такое чувство, что только этот факт и не дает ему отдать такой приказ, которого потом придется стыдиться.

Он хотел бы ее повесить.

Или себя самого за то, что с ней спал. Это было легкомысленной ошибкой из числа тех, которые многие мужчины совершают, когда выпьют пару хороших кружек эля, а ночь оказалась такой холодной, что хочется прижаться к чему-то теплому.

Да, это была ошибка, и, возможно, теперь она отозвалась настолько сильно, что он сомневается в собственной способности ее пережить, Джемма бледна, как призрак, а вокруг ее глаз залегли черные тени. Леди Джастина не стала заверять его в том, что его жена выживет, она дала ему только одну надежду, что Джемме не дадут новую порцию яда. Подняв руку, он осторожно погладил жену по щеке. Ее кожа казалась еще более нежной, чем прежде, и вся она была пугающе уязвимой. Однако ее дыхание щекотало ему пальцы, служа надежным доказательством того, что она все та же упрямая кошка, которой он ее назвал. Она не собиралась сдаваться.

Но будет ли этого достаточно?

Этот вопрос терзал Гордону душу.

Он встал и вышел из спальни, направившись к святилищу, в храм. Ни одной женщине прежде не удавалось поставить его на колени — но теперь он охотно преклонил колена, надеясь, что Бог его услышит.

Его горести были огромны, а благодеяние, о котором он молил, было невыразимо велико. Ради Джеммы он опустится на колени.

Охотно и даже смиренно.

Глава 11

— Мне так надоела эта постель!

Джемма поджала ноги и тяжело вздохнула. Клэр, занимавшаяся чем-то в дальней части спальни, укоризненно посмотрела на нее:

— Вам следовало бы, дорогая, чаще радоваться тому, что вы еще живы.

— А я и радуюсь.

Однако Джемма поняла, что ее слова прозвучали очень похоже на нытье. А ведь она очень хорошо понимала, насколько ей повезло, что она осталась жива! Казалось, солнце светило ярче, а воздух пах слаще, чем раньше. Разгладив край простыни, она спустила ноги вниз и встала, но ей тут же пришлось ухватиться за столбик балдахина, чтобы удержаться на ногах. Она по-прежнему оставалась крайне слабой.

Клэр прекрасно знала свои обязанности: она моментально оказалась рядом и подставила Джемме плечо, чтобы та смогла на нее опереться.

— Хотите пройти к окну, миледи?

— Да, спасибо.

Путь к окну оказался мучительно долгим, так что Джемма уже готова была расплакаться. Теперь, когда боль ее оставила, ей не терпелось вернуться к нормальной жизни, но ее тело, похоже, не разделяло ее стремлений. Она и шагу не могла сделать без Клэр. Колени у нее подгибались, при каждом движении сердце начинало отчаянно колотиться, но и этого усилия оказывалось недостаточно даже для такого простого дела, как ходьба. Кровь ее текла вяло, отказываясь дарить силу и тепло телу. Мышцы ног протестовали при каждом шаге, но солнце манило ее к окну.

— Ну вот. Вам приятно будет подставить лицо солнцу.

— Да, очень.

И возможность видеть внутренний двор замка несказанно ее порадовала. От окна видна была церковь, где монахини протирали окна. В стороне юноши снова тренировались со своими деревянными мечами. Мужчины ходили дозором по стенам. Слышно было, как кузнец работает за своей наковальней: ритмичный стук молота долетал даже до ее окна. А еще Джемме слышно было журчание воды за башней, которая закрывала ей вид на реку. Казалось, все ее чувства невероятно обострились, воспринимая окружающее с радостной жадностью, и Джемма впитывала новые яркие впечатления. Не без труда она заставила себя вспомнить, сколько усилий у нее потребует возвращение обратно в кровать.

Пусть она и очень ослабела, но ей надоело, что ее носят на руках, словно малое дитя.