Погружение в Солнце - [92]

– Лучше сменим тему. Я тут поразмыслил насчет внутренних отражений. Вам не приходило в голову, что кто-то просто мог затеять грандиозный розыгрыш?

– Розыгрыш?

– Ну, все эти Солнечные Призраки. Достаточно было протащить на борт какой-нибудь голографический проектор…

– Исключено. – Дональдсон покачал головой. – Это было первое, что мы проверили. К тому же вряд ли кто-то додумался бы до такого замысловатого и прекрасного образа, как стадо светящихся тороидов. Да и проекция таких масштабов, заполняющая все поле зрения, непременно выдала бы себя, ведь с обратной стороны корабля тоже размещены бортовые камеры!

– Ну хорошо, стадо, может, и настоящее, а что вы думаете о «человекообразных» Призраках? Они не такие крупные, довольно простые по форме, а то, как они уворачиваются от камер, вращаясь быстрее нас и всегда оставаясь у нас над головой, наводит на подозрения.

– Что тут скажешь, Джейк… По этой самой причине все оборудование, доставляемое на борт, и все личное имущество тщательно проверяется. Никакого проектора пока не нашли, да и где его можно спрятать, палуба-то целиком просматривается! Признаюсь, я тоже ловил себя на подобных мыслях. Но не представляю, каким образом кому-то удалось бы провернуть такой трюк.

Джейкоб неторопливо кивнул. Доводы Дональдсона выглядели вескими. Да и как гипотетический злоумышленник смог бы скоординировать свою проекцию с Буббакубовым шоу, в ходе которого маленький пил применил реликвию летани? Версия, конечно, изящная, но неправдоподобная.

Далекие заросли спикул пульсировали, словно раскачивающиеся фонтаны. Отдельные протуберанцы, перечеркивая друг друга, вспыхивали и гасли вдоль границы медленно пульсирующего очага грануляции, заслонявшего половину неба. В центре него виднелось Большое Пятно – гигантский черный зрачок, окруженный докрасна раскаленными участками.

Поодаль была заметна кучка темных фигур, сгрудившихся вокруг приборной доски, – кто в полный рост, а кто на коленях. В заливавшем корабль малиновом зареве фотосферы лиц было не различить, одни очертания.

Однако были среди столпившихся возле рубки два сгустка тьмы, опознаваемых безошибочно. Высокий и щуплый Кулла стоял в стороне от остальных, указывая вперед, на клочковатое, дугообразно изогнутое волокно, повисшее над Пятном. Дуга медленно увеличивалась в размерах, ощутимо надвигаясь.

От толпы отделилась еще одна фигура, спутать которую с кем-то было невозможно. Дергаясь и раскачиваясь, силуэт двинулся к Джейкобу и инженеру. Округлая верхняя часть была крупнее нижней, из-за чего силуэт напоминал воздушный шар на веревочке.

– Вот где можно спрятать проектор! – Дональдсон кивком указал на густую раскидистую крону приближавшегося дерева.

– Что? Фэйгин?! – шепотом переспросил Джейкоб, хотя, услышь кантен его слова, вряд ли он бы что-то понял. – Да вы смеетесь, что ли? Он же участвовал всего в двух погружениях.

– Угу, – задумчиво протянул главный механик. – И тем не менее все эти ветки, листва… Я бы скорее решил перетряхнуть в поисках контрабанды подштанники Буббакуба, чем сунулся в эти заросли.

Джейкобу на миг померещилась в голосе механика какая-то подколка. Он покосился на собеседника, но тот стоял с абсолютно непроницаемым лицом. Уже одно это было для простака Дональдсона маленьким чудом. Не мог же он вдобавок еще и упражняться в острословии!

Они оба поднялись навстречу Фэйгину. Кантен жизнерадостно прощебетал приветствия. Если он и успел уловить, о чем они беседовали, то не подал виду.

– Комендант де Сильва выразила мнение, что погодные условия на Солнце поразительно благоприятны. Она сказала, что нельзя упустить столь редкий шанс решить кое-какие загадки солнечной физики, не связанные с Призраками. Необходимые измерения займут совсем немного времени. Гораздо меньше, чем мы сэкономим благодаря превосходной погоде. Иными словами, друзья мои, у вас остается на подготовку около двадцати минут.

Дональдсон присвистнул, подозвал Джейкоба, и мужчины принялись колдовать над лазером, фиксируя его в определенном положении и проверяя, на месте ли диски с записями, которые они собирались транслировать.

В нескольких метрах от них доктор Мартин лихорадочно копалась в своем контейнере в поисках какого-то мелкого оборудования. На голове у нее уже красовался парашлем, и Джейкоб готов был поклясться, что до него доносилось ее приглушенное бормотание: «Уж сейчас-то ты со мной заговоришь, черт тебя побери!»

22 Делегация

«Для чего нужны эти создания, сотканные из света? В чем цель их существования?» – спрашиваем мы. Но не лучше ли задаться вопросом: а для чего существует человек? Наша задача в том, чтобы ползать, не обращая внимания на боль в метафорических коленках, и, по-детски гордо задрав подбородок, заявлять на всю вселенную: «Глядите, я человек! Я ползаю, хотя все остальные уже давно научились ходить! Но разве это не здорово, что я могу проползти где угодно?»

Если верить неолитикам, «отличительной чертой» человека как раз и является приспособляемость. Он не умеет бегать быстро, как гепард, и все же бегает. Он не такой искусный пловец, как выдра, и тем не менее он плавает. Он не отличается зоркостью ястреба и не хранит запасы еды в защечных мешках. Поэтому он должен тренировать зрение и создавать из обломков и огрызков, исторгнутых истерзанной землей, разнообразные инструменты: не только чтобы лучше видеть, но и чтобы обогнать гепарда и выдру. Он способен пересечь ледяную арктическую пустыню, переплыть тропическую реку, вскарабкаться на дерево, а по завершении долгого пути построить уютный отель. Там он примет душ, приведет себя в порядок и сможет за обедом похвалиться своими приключениями перед друзьями.