Погружение в Солнце - [124]

– И что, по-вашему, предпримет Конфедерация? – поинтересовался Джейкоб.

– Предпримет? – Нильсен невесело рассмеялся. – Конечно, они бухнутся пилам в ножки и преподнесут им все имеющиеся сведения на блюдечке с голубой каемочкой. Видит Ифни, зато нам не навяжут полноценный филиал Библиотеки и десять тысяч техников для его обслуживания в придачу! Не «облагодетельствуют» нас новейшими кораблями, в устройстве которых не разберется ни один земной инженер и которыми невозможно управлять без бдительного ока «консультантов». Отложат на неопределенный срок унизительную процедуру перехода в ранг «приемной» расы! – Он развел руками. – И совершенно очевидно, что Конфедерация не станет лезть на рожон и ссориться с расой софонтов, представитель которой убил одного из наших клиентов, чуть не пустил под откос важнейший наш проект и пытался выставить нас дураками в глазах всего галактического сообщества! И если уж начистоту, можно ли их за это осуждать?

Дядя Джеймс прочистил горло, привлекая к себе внимание собравшихся.

– Мы можем попробовать засекретить все это происшествие целиком, – предложил он. – Я обладаю весом в определенных кругах, и стоит мне замолвить словечко…

– Ты не можешь замолвить словечко, Джим, – прервал его Джейкоб. – Ты отчасти замешан в одном неприятном дельце. И если вмешаешься, правда может выплыть наружу.

– Что за дельце? – насторожился Нильсен.

Джейкоб хмуро покосился сначала на дядю, а потом на Ларока. Француз продолжал невозмутимо уничтожать угощения.

– Эти двое, – начал Джейкоб, – входят в группу заговорщиков, ратующих за отмену Закона об испытательном сроке. И это, кстати, вторая причина, по которой я вас пригласил. Необходимо что-то предпринять, и лучше, если этим сразу займется Агентство по регистрации секретов, чем полиция.

Заслышав слово «полиция», Ларок застыл, посмотрел на недоеденный бутерброд, а затем отложил его.

– И в чем же суть заговора? – осведомился Нильсен.

– Речь идет о группе поднадзорных и отдельных сочувствующих им граждан, вовлеченных в тайную постройку космических кораблей… экипаж которых будет состоять из тех самых поднадзорных.

Нильсен резко выпрямился.

– Что?!

– Ларок, в частности, отвечает за подготовку космонавтов, а по совместительству он еще их главный шпион. Ему было поручено вызнать параметры калибровки генератора силового поля на солнечном корабле. У меня есть записи, доказывающие это.

– Но зачем им это все?

– А почему бы и нет? Разве можно вообразить более эффектную акцию протеста? Если бы я был поднадзорным, то непременно бы поучаствовал. А так я просто мысленно с ними заодно. Мне точно так же не по душе этот закон. Но в то же время я реалист. Поднадзорных превратили в деклассированный элемент. Их преследуют психологические проблемы. Так что они реагируют очень по-человечески: объединяются в борьбе против ненавистного им «покорного, одомашненного общества». Они как бы говорят: «Вы считаете, мы склонны к насилию? Так мы и впрямь, черт возьми, станем склонны!» Ведь что бы там ни показывали тесты, большинство поднадзорных ни за что бы не причинили никому вреда. Однако, став жертвой стереотипа, они и впрямь решили, что пора соответствовать репутации!

– Может, так, а может, и нет, – заметил Нильсен. – Но в подобной ситуации пустить поднадзорных в космос…

Джейкоб вздохнул.

– Конечно, вы правы. Этого нельзя допустить. По крайней мере сейчас. С другой стороны, нельзя допустить, чтобы действия федералов подстегнули массовую истерию. Это лишь усугубит ситуацию, и бунт вспыхнет чуть позже, но будет страшен!

Нильсен выглядел обеспокоенным.

– Уж не хотите ли вы, чтобы Всеземной совет влез в дрязги по поводу Закона об испытательном сроке?! Это было бы самоубийство. Общественное мнение ни за что не спустит нам этого с рук!

Джейкоб печально улыбнулся.

– Все правильно, не спустит. Даже дядя Джеймс это признает. Современные граждане и помыслить не могут о смене статуса для поднадзорных. Всеземной совет тут ничем не поможет. Однако вспомним, чем занимается сейчас совет? Управляет колониями за пределами Солнечной системы. Как раз туда и можно засунуть (во всяком случае, выражаясь фигурально) Закон о поднадзорных, не вызывая ни у кого особого возмущения.

– Не понимаю, о чем вы.

– Полагаю, вы вряд ли читали Олдоса Хаксли? Не читали? Когда Хелен была подростком, его книги все еще были весьма популярны. А в нашей семье они входили в обязательную программу. Ох, и трудное это было чтение, но оно того стоило, ведь у автора был необычайно развитый ум и случались неожиданные прозрения. Одно из произведений старика Хаксли называлось «О дивный новый мир».

– Да, я слышал об этом романе. Это ведь антиутопия?

– В некотором роде. Вам стоит с ней ознакомиться. Там содержатся совершенно невероятные пророчества. В этой книге изображено общество будущего, довольно неприглядно устроенное, но по-своему логичное и имеющее некие понятия о чести и морали. Это этика улья, но тем не менее этика. Поскольку человечество неоднородно и по-прежнему продолжает производить на свет личностей, которые не вписываются в установленные системой шаблоны, как, по-вашему, поступает с ними государство в книге Хаксли?