Погребенные - [54]

Вновь, сама того не желая, она покорилась неодолимой, страшной силе. Присоединившись к детям, она обнаружила в руке небольшое кайло, которое, видимо, взяла из кучи инструментов. Они выстроились в шеренгу, справа от нее стояла Пенни, а слева — девочка, похожая на ведьму. Все работали, откалывая куски твердого сланца, как стая дятлов в лесу; жуткое, монотонное позвякиванье инструментов перемежалось равномерными ударами падающих капель.

Фрэнсис подумала, что сошла с ума, всего этого просто не могло быть на самом деле. Отлетевший камешек больно ударил по щеке — значит, случившееся с ней было явью. Она напрягла разум, пытаясь постичь смысл происходящего, но безуспешно. Что это, идиотский розыгрыш? Нет, все было взаправду, и ей было страшно оттого, что ее опутали незримые нити, душой и телом завладела непонятная сила.

Теперь она знала, чьи крики и стенания так часто слышала под землей, знала, откуда они раздавались — из запретных глубоких пещер. Но узнала это, оказавшись в смертельной ловушке. Если бы здесь был Саймон Рэнкин! Но нечего и надеяться, что он или кто-то другой придет на помощь.

Через несколько минут невыносимо разболелись пальцы, и ей пришлось поменять руку. Дети работали прилежно и, казалось, совсем не уставали — от страха перед человеком по имени Джетро. Они были рабами этого гнусного чудовища.

В полутьме она видела лишь черную, мокрую, блестящую стену, которую надо было долбить кайлом. Осколки разлетались во все стороны, и когда она прерывала работу, чтобы вытереть пот со лба, на пальцах оставалась липкая кровь.

— Не останавливайся, — послышался хриплый предупреждающий шепот Пенни, — а то он тебя высечет.

— Сколько… еще? — Френсис была в полном изнеможении, она тяжело и прерывисто дышала.

— Всегда! — ответ, отнявший последнюю надежду, разнесло эхо: "Всегда… всегда… да…"

Теперь Фрэнсис долбила твердую стену, сжимая инструмент обеими руками, удары становились все слабее, ноги подкашивались, и она могла в любую секунду рухнуть на землю. Необходимо было остановиться, продолжать уже не хватало сил. Она испуганно оглянулась, ожидая увидеть корявую фигуру Джетро, приближающегося к ней с занесенной плеткой.

Она утерла пот, заливающий глаза, и увидела вдалеке, высоко на противоположной стене пещеры светящуюся точку. Там мог быть только этот изверг; она взмолилась, чтобы он упал. Но им не суждено было избавиться от него так просто.

— Он собирается устроить взрыв, — зашептала Пенни. — Этот забой почти выработан. Он найдет другую жилу и пошлет нас ее вырубать.

От этих слов Фрэнсис стало дурно. Раньше у нее, бывало, кружилась голова от одного вида восковой фигуры наверху. Она не полезла бы туда и за тысячу фунтов, но знала, что выполнит любой приказ Джетро.

— Он спускается, — торопливо, испуганно прошептала Пенни. — Смотри, он запалил шнур. Не стой, работай и не беги, пока он не даст команду. Даже виду не показывай, что знаешь, чем он занимается.

Кайло, казалось, потяжелело фунтов на десять, Фрэнсис едва царапала стену, так ослабели руки. Она услышала, как Джетро с шумом спрыгнул вниз, изрыгая отрывистые проклятья. И снова наступила тишина, нарушаемая лишь звяканьем инструментов.

Тревога перешла в мучительный страх. Где-то наверху шипел шнур, огонек медленно приближался к пороховому заряду. Она слишком хорошо знала, что произойдет; сотни раз она рассказывала туристам о добыче сланца. С оглушительным громом взорвется стена, разбрасывая осколки, грозящие гибелью; порой случались обвалы или рушилась кровля; потом шахтеры вернутся ползком, карабкаясь по валунам, чтобы посмотреть на результаты взрыва. Однако на этот раз работники никуда не уходили, они оставались на месте неминуемой катастрофы и, казалось, ни о чем не подозревали.

— Где Джетро? — Фрэнсис выронила кайло и оглянулась: надсмотрщика не было видно.

— Ушел, — невесело засмеялась Пенни. — Бросил нас. Он всегда так делает. А мы должны оставаться.

Фрэнсис в панике бросилась бежать, но вдруг обнаружила, что не может сделать ни шагу, как будто подошвы намертво приклеились к полу. Силы внезапно покинули ее, понадобилось неимоверное напряжение, чтобы высказать терзавшую ее мысль: "Мы все погибнем".

— Мы все погибнем, — на этот раз ответило не эхо, а стоявшая рядом высокая девочка.

Все погибнем!

Страшный грохот раздался над ними, слепящее оранжевое пламя на долю секунды осветило всю пещеру. Для Фрэнсис это мгновенье длилось вечность, адское пламя жгло ее тело, уподобляя его черной высохшей плоти маленьких товарищей по несчастью. По стенам поползли огромные трещины, посыпался сланец. Потом все погрузилось в темноту, даже свеча потухла, а густая черная пыль забивала ноздри и рот.

Должно быть, их завалило. Но нет: пол вздыбился и задрожал, огромные глыбы откалывались от стен и, падая, с треском разлетались на куски. Невредимые, они жались друг к другу в темноте. Но в близости тел не было утешительного тепла, лишь всепоглощающий холод, как от трупов в морге.

В наступившей тишине Фрэнсис слышала, как дети ворочаются, тихо постанывая. Обожженные глаза невыносимо болели, она не могла разжать веки и пробиралась на ощупь с вытянутыми руками, с отвращением отдергивая их каждый раз, когда натыкалась на движущееся и холодное. В куче сланцевых обломков она нашла углубление, втиснулась в него и почувствовала себя спокойнее. Может быть, скоро к ней вернется способность думать, и тогда она сумеет сообразить, что делать дальше.