Пограничный легион - [44]

– Завяжи мне ее.

– Жанна! – воскликнул он, выполнив ее просьбу. – Теперь никто не увидит твоего лица, но одежда… слишком уж подчеркивает твои линии. И, черт возьми, я должен признаться, что ты красива, дьявольски хороша, очаровательна! Но я ненавижу это одеяние…

– Да и я не терплю его. Но надо мириться, а ты постарайся меня больше не стыдить… А теперь прощай. Все время помни обо мне, как я о тебе…

С этими словами Жанна вырвалась и побежала из леса. По дороге она натолкнулась на свою лошадь и повела ее к блокгаузу. Много лошадей разбежалось. Около блокгауза никого не было видно, но Жанна заметила группу мужчин во главе с Келсом, подымавшихся вверх по холму. Счастье улыбнулось ей. Вряд ли кто заметил ее отсутствие. Жанна едва успела собраться с силами, чтобы добежать до своей комнаты и броситься на постель, изнемогая от слабости, волнения и чувства бесконечной благодарности. Наконец-то разрешилась вся невыносимая двусмысленность ее положения.

Глава XIII

Уже давно наступил полдень, когда Жанна снова вышла на улицу; выйдя же, она заметила, что бандиты не обращают на нее почти никакого внимания.

Келс расхаживал легкой походкой, с сияющими глазами, с поднятой головой, точно прислушиваясь к чему-то. Возможно, он слушал дьявольскую музыку своих грядущих надежд. Жанна нередко с удивлением смотрела на него. Даже бандит, придумывающий свои разбойничьи планы, может строить воздушные замки и радоваться жизни.

А тем временем все остальные по двое и по трое покидали лагерь. Каждая группа, сопровождаемая мулами и лошадьми, на этот раз так упаковала свой груз, как Жанна еще ни разу не замечала. Кирки, лопаты, старые сита и в особенности сковородки вывешивались на самых видных местах и должны были показать, что едут самые настоящие золотоискатели. Кругом царило лихорадочное оживление, и только за сияющим лицом Келса чувствовалась мрачная, угрожающая инициатива. Он был сердцем всей машины.

К заходу солнца в лагере остались только Келс, Пирс, Вуд, Джим Клэв и седоволосый бандит Джесси Смит.

Когда Жанна проснулась на следующее утро, вся ее комната еще была полна серым мраком. Из большого блокгауза доносился шум, снаружи гудели голоса и раздавался стук лошадиных копыт.

Жанна так долго собиралась, что Келс уже несколько раз окликал ее. С большой неохотой покидала она свое жилище, такое скрытое и надежное. Еще большой вопрос, будет ли у нее снова такое удобное помещение. Кроме того, расставаясь, Жанна ощутила к этому месту тихую привязанность за все страдания и размышления, которые ей пришлось здесь вынести.

Серый мрак уступал место рассвету. Все мужчины, за исключением Келса, были в седле, а нагруженные лошади уже тронулись в путь. Задвинув грубую дверь блокгауза, Келс вскочил на лошадь и приказал Жанне следовать за собой. Взглянув вперед, она заметила, что третьим наездником от нее был Джим. Это обстоятельство придало совершенно иной характер утреннему выезду в Олдер-Крик.

Смит двинулся из долины через горную расселину и сплошь усеянный валунами хребет в новое ущелье. Дорога была тяжелая. Некоторое время она шла по каменистому руслу ручья, где лошади скользили по мокрым и гладким валунам. Продвигались очень медленно, что утешало Жанну. Чем дольше они ехали, тем лучше. Ведь там, в конце пути, их ждали Гульден, остальные разбойники, приисковый лагерь и тысяча ужасных возможностей.

Около полудня сделали привал в весьма оживленном настроении.

Во время обеда Келс заметил Джиму:

– Послушай-ка, дружок, ты что-то вдруг повеселел. Никак тому виной наши проекты?

– Не совсем! – ответил Клэв. – Я перестал беспрерывно тянуть виски. По правде говоря, Келс, я уже начал ловить белых мышей.

– Я очень рад этому. Еще ни разу мне не встречался человек, который бы много пил и не терял при этом головы. Я тоже не выдерживаю долго, хотя обычно пью очень немного.

Услышав это, бандиты громко расхохотались, считая слова Келса шуткой. Келс и сам охотно смеялся, но несколько раз подмигнул Жанне.

Однажды Келс поручил Клэву оседлать лошадь Жанны. Пробуя ремни, Джим прикоснулся своей рукой к руке Жанны. Это прикосновение наполнило ее сладкой дрожью; она взглянула на Джима, но тот отвернулся. Вероятно, он не доверял своей выдержке. И снова начался бесконечный путь по ущельям. Тропинки были настолько грубы и извилисты, что, по расчету Жанны, они проезжали не более трех миль в час. Приходилось беспрестанно помогать лошадям выбирать дорогу, и это целиком завладело вниманием. Только с наступлением темноты был сделан второй привал. Жанна хотела было помочь чем-нибудь, но Вуд посоветовал ей лучше отдохнуть. Все мужчины, и особенно Бейд Вуд, старались оказать ей всевозможные услуги, и только Джим Клэв держался в стороне из боязни выдать себя.

Жанна лежала закутанная в одеяла в нескольких метрах от костра. Однажды Келс обернулся в ее сторону, чтобы посмотреть, как далеко она от них, и затем, понизив голос, рассказал какой-то анекдот. Окружающие захохотали. Пирс, в свою очередь, также что-то рассказал и тоже старался, чтобы она не могла услышать его. В своем оживлении они уселись плотнее, и Джесси Смит, по-видимому, большой весельчак, вскоре заставил их прямо взвыть от удовольствия. Джим Клэв громко хохотал заодно с ними.