Поговорим о дыхании. Дар, который мы не ценим - [54]

Вообще-то меня не надо уговаривать заняться йогой. Моему первому опыту в одном из берлинских залов почитай уже лет десять. С тех пор не проходит и недели, чтобы я не практиковалась. Это единственный вид спорта, на который я готова подняться в любое время. Может быть, потому что по окончании занятий я всегда чувствую себя спокойнее, уравновешеннее и подвижней, чем вначале. Йога — в этом сходятся все эксперты — оказывает не только оздоровительное, но и лечебное действие. Потому в Германии медицинское страхование охватывает и некоторые курсы.

Доктор Хольгер Крамер, заведующий отделом натуропатии и интегративной медицины Университета Дуйсбург-Эссен, оценил более трехсот рандомизированных[44] исследований по йоге. Все они констатируют ее позитивное влияние, особенно при хронических болях, гипертонии, депрессии, и подтверждают, что йога оказывает поддерживающее действие при лечении онкологических заболеваний. Американские исследования тоже констатировали: высокие показатели кровяного давления с помощью йоги улучшаются настолько, что участникам эксперимента требуется намного меньше медикаментов. Но под йогой подразумеваются не только приветствия Солнцу и стояние на голове. Йога — это духовная концепция жизни, которая уходит корнями в трехсотый год до Рождества Христова. Не религия. Но оказала влияние и на индуизм, и на буддизм. В «Ведах», старейших писаниях индуизма, Ваю, бог воздуха и дыхания, — невидимый и всегда в движении, как ветер. Древние индусы рассматривали дыхание не как нечто физическое. За него цеплялась душа. Дышать — значило быть частью чего-то высшего. Регулирование дыхания стало частью религиозной практики.

Тем, что сегодня почти шестнадцать миллионов человек в Германии занимаются или, по меньшей мере, готовы заняться йогой, мы обязаны Вивекананде. Рожденный в Калькутте монах в 1893 году выступил с речью на Всемирном парламенте религий в Чикаго, где коснулся и йоги. Когда он закончил, ему аплодировали четыре тысячи слушателей со всего мира, и так неистово, что Вивекананда испугался. Один из делегатов записал: «Тысячи женщин лезли по скамьям, чтобы коснуться его». И с насмешкой: «Если бы этот тридцатилетний монах смог выдержать такой натиск, он был бы богом». В 1896 году Вивикананда открыл в Манхэттене Центр философии и йоги — почти за сто лет до Lululemon[45], производителя модной одежды в стиле йога. Сам того не ведая, Вивикананда проложил путь победному шествию легинсов.

Сегодняшние направления йоги ориентированы в основном на йога-сутры индийского учителя Патанджали, проповедовавшего более двух тысяч лет назад. Его тексты включают восемь ступеней: от асан, упражнений для тела, до ям, принципов поведения, призывающих к образу жизни истинной, ответственной, без насилия. Асаны, позы растяжения и сжатия, оказывают укрепляющее действие в обезболивании, особенно при хроническом напряжении мышц шеи или спины, как показывает метаисследование с участием берлинской клиники Шарите. При стрессе или депрессии действенной оказывается прежде всего дыхательная техника пранаяма. Ее применение, как пишет Патанджали, «успокаивает мыслительные волны духа». Потеряно ли осознание этого для западного мира? Бельгийский философ Люс Иригаре, сама практикующая йогу, сетует, что мы полностью разобщили «жизненно важное дыхание», то есть телесное проявление, и «спиритуальное дыхание», нематериальный дух. «Дыхание — это медиум, посредник, необходимый для развития наших отношений с самим собой, с миром, с другими», — пишет Иригаре. Культивирование дыхания — предпосылка для собственного роста.

«Дыхание, оно здесь и сейчас, — объясняет руководитель нашего курса Кристоф Глазер в зале берлинского конгресс-отеля. — Его нельзя наверстать или отложить назавтра. Когда я слежу за ним, мой дух тоже здесь». Мы разогрелись приветствием Солнцу, сделали общее удджайи — «победное дыхание». С ним мышцы гортани мягко напрягаются, воздух проходит через неплотно сомкнутую голосовую щель. Это удлиняет дыхательные движения, расслабляет — и звучит как голос Дарта Вейдера. В моем классе йоги мы беспрестанно дышим таким образом. Когда работаем синхронно, тренер отсчитывает: «Вдох, два, три, четыре. Выдох, два, три, четыре». Попадать в ритм не так-то просто, особенно в асанах отжимания или стойки на руках, которые учащают пульс. Когда бегу трусцой или делаю вращательные упражнения, от напряжения я дышу ртом. В йоге всё не так. Пусть мой пропитанный потом коврик уже выглядит как Туринская плащаница, я всё равно пытаюсь шипеть в удджайи. Мое внимание никак не может отвлечься от процесса. Через час я о работе и помыслить не могу — тоже успокаивает.

Говорят, йога — это место, мотивация в ней ни при чем. В изначальном смысле йога — ни спорт, ни терапевтическое средство. Суть в духовном совершенствовании. И смысл в ощущении себя не как индивидуума, а как части «универсальной трансцендентной сущности». С помощью асан и пранаямы йоги должны оставаться гибкими и сосредоточенными — чтобы бесконечно медитировать, оставаясь без движения. Лев Толстой известен своим интересом к учению («Вчера целый день читал Вивекананду»), но и у него возникали проблемы: «Можно просидеть несколько часов, поджав ноги в одном и том же положении, если знаешь, что ничто не помешает переменить положение; но если человек знает, что он должен сидеть так с поджатыми ногами, то сделаются судороги, ноги будут дергаться и тискаться в то место, куда бы он хотел вытянуть их». Может, русский классик недостаточно упражнялся? «Люди, долгое время практикующие йогу, могут расслабиться быстрее и эффективнее, вероятно, из-за сочетания физической активности и медленного дыхания», — предполагает профессор психологии Лиза Фельдман-Барретт из Северо-Восточного университета в Бостоне.