Поговорим о дыхании. Дар, который мы не ценим - [32]

В инсбрукском крытом бассейне между тем Штефани Айхнер передает коллеге обновленные данные: четыре пятьдесят. Девчушка в полосатом купальнике бежит вдоль бассейна. Увидев фигуру в черном неопреновом костюме, неподвижно лежащую на воде, она резко тормозит. Затаив дыхание, таращится на воду. Потом взвизгивает: «Вау!» — и стремглав летит за отцом. А Оберхубер кончиками пальцев осторожно нащупывает стенку бассейна. Пережидает. Тянет руки наверх, к бортику. Опускает ноги на дно. Если встать во весь рост, то воды в лягушатнике будет как раз по бедро. Он сидит на корточках, лицо еще под водой. Его мускулистая шея накачивается, будто на глубоком вдохе. «Пять пятнадцать», — сообщает Айхнер.

Айхнер — каштановый конский хвост и бледный цвет лица, — как и Оберхубер, член Инсбрукской ассоциации фридайвинга в апноэ. Из-за отсутствия клубного бассейна они встречаются в городском, чтобы тренировать задержку дыхания в статике. Дисциплина «Static apnea» — одна из немногих, где фридайверы соревнуются друг с другом. Цель: задерживать дыхание как можно дольше. Конечно, это самое простое из всех соревнований — даже дети меряются здесь силами, — но и самое важное. Видом спорта ныряние в апноэ стало благодаря итальянскому офицеру авиации Раймондо Бухеру. Бухер вообще был рисковым парнем: мастер высшего пилотажа, подводный охотник, альпинист. И изобретатель. Именно он сконструировал первую камеру подводной киносъемки. По легенде, в 1949 году он похвастался в одном из баров на Капри, что во время подводной охоты нырял без сжатого воздуха на тридцать метров. Сидевший напротив Энио Фалько не хотел верить. Закон Бойля — Мариотта опровергал его утверждение. В 1662 году закон сформулировал английский физик Роберт Бойль, а в 1676 году его французский коллега Эдмо Мариотт подтвердил экспериментально. Закон гласит: объем газа при постоянной температуре обратно пропорционален давлению. Что это означает для легких, наглядно демонстрирует наполненный шестью литрами воздуха шар при погружении под воду. Шесть литров примерно соответствуют общей емкости легких, то есть количеству, которое обычный человек может вместить в свою грудную клетку. Итак, если погружаться с шестилитровым шаром, давление воды будет сжимать воздух. Процесс начинается почти сразу под поверхностью. Кстати, именно поэтому дыхательную трубку редко делают длиннее пятидесяти сантиметров: уже через метр легким не хватает сил дышать, преодолевая сопротивление веса, сдавливающего тело. На глубине двадцати метров и давлении три бара объем шара составляет всего два литра. У ныряльщика воздух в легких тоже сжимается. Где-то между двадцатью пятью и тридцатью пятью метрами под поверхностью давление извне столь велико, что по закону Бойля — Мариотта по дыхательным путям уже ничего не вывести. Чего, однако, не знали ни Раймондо Бухер, ни врачи его времени: человеческие легкие функционируют не как один большой пузырь, а как несколько миллионов маленьких пузырьков. По мере того как при погружении они сжимаются, окружающие их капилляры наполняются кровью. Эти тонкие газопроницаемые сосуды меняют свою структуру, чтобы выдержать неимоверную нагрузку, и таким образом дают нам возможность нырять на большую глубину. Потому что, в отличие от воздуха, жидкость не сжимается. Тому, кто брал с собой в самолет пластиковую бутылку воды, известен эффект: если ее не открывать, она прекрасно выдерживает полет. А стоит из нее отпить, бутылка сминается. Пока капилляры наполняются кровью, они возводят вокруг альвеол бастион — и общий размер легкого сохраняется.

Организм человека оснащен для выживания под водой куда лучше, чем полагали раньше. Раймондо Бухер должен был это доказать. Снаряженный гидрокостюмом и кислородным баллоном, Энио Фалько, с которым они побились об заклад, занял позицию на морском дне. В запечатанной жестяной банке при нем было, по разным версиям, от двадцати до пятидесяти тысяч лир. Бухер нырнул и забрал банку. С неповрежденными легкими и, очевидно, довольной ухмылкой он вернулся на поверхность. Казалось, закон Бойля — Мариотта писан не для него. Год спустя он повторил свое достижение уже официально, перед целой комиссией: тридцать метров. Первый рекорд фридайвинга. Состязанию на глубину погружения был дан старт.

Долгое время титул победителя сохранялся за итальянцем Энцо Майоркой. Пожалуй, он был лучшим в шестидесятых годах прошлого столетия. Когда-то страстный энтузиаст подводной охоты, однажды он спас из подводной расщелины групера и с тех пор стал вегетарианцем и яростным защитником морской фауны. Снова и снова Майорка совершал погружения на глубину, где, по единодушному мнению медиков, его поджидала смерть: казалось неизбежным, что однажды его грудная клетка проломится, легкие разорвутся. Каждая новая цель, которую намечали себе он и его товарищи, могла оказаться последней. Тем не менее в 1961 году Майорка оставил позади уже пятидесятиметровую отметку. В 1976 году его друг и соперник Жак Майоль расщелкал сто метров. Француз первым использовал дыхательные техники йоги для своих прогулок по бездонной синеве. Он практиковал уддияна бандха, чтобы опустошать легкие и массировать диафрагму; говорят, мог снизить пульс до двадцати ударов в минуту — частота погруженного в глубокую медитацию монаха. Расслабившись таким образом, человек-дельфин Майоль мог играть под водой с морскими млекопитающими, будто он один из них. Режиссер Люк Бессон, вдохновленный этими двумя выдающимися личностями, снял в 1988 году ставшую культовой «Голубую бездну». Тонкими философскими нюансами и кадрами проплывающих в глубокой синеве дельфинов фильм принес фридайвингу невероятную популярность — стал спусковым крючком для быстро распространяющегося ныне вида спорта. Кто хочет научиться, легко найдет курсы в каждой фридайверской ассоциации.