Поговорим о дыхании. Дар, который мы не ценим - [24]
«Я всегда был нервным парнем», — рассказывал мне Саймон Грунерт по дороге к спортзалу. Высокий и жилистый, для разрядки он играл в баскетбол, пока в 2007 году приятель не уговорил его составить компанию на занятиях по стрельбе из лука. Там один из лучников произвел на Грунерта сильное впечатление: «Понимаешь, когда он натягивал тетиву, казалось, что вся окружающая энергия вливалась в его выстрел!» Грунерт упросил обучить его этому «ритуальному искусству». Сейчас он сам работает тренером и старается увлечь кюдо любопытствующих вроде меня.
В тихом зале мои мысли кажутся неприлично громкими. Здесь не слышно ничего, кроме мягких шагов и шуршания ткани. Первый стрелок поднимает лук так, будто собирается поприветствовать мишень. Отводит правую ногу, не сгибая и не отрывая от пола. Нижний конец лука ставит над левым коленом. Правую руку заводит на живот пониже пупка — туда, где у самурая торчал за поясом короткий меч. Накладывает стрелу. Захватывает тетиву, фиксируя взгляд на цели. Поднимает лук над головой, стрела параллельно полу. Наклоняет его на такой угол, чтобы капля воды могла скатиться к кончику. Теперь, всё больше натягивая тетиву, опускает лук с правой стороны лица так, чтобы стрела оказалась на уровне ноздрей. Задерживает дыхание. Выстреливает на выдохе и попадает в цель. Саймон Грунерт на очереди. Его размеренные движения следуют тем же правилам: расставить ноги, установить лук, положить руку на живот («для центровки», объяснит он мне позже), наложить стрелу, изготовить лук и привести в нужную позицию. Тетива стонет, когда ее натягивают. Трехпалая перчатка на правой руке выглядит когтистой лапой. На предплечье набухают вены. «Цвен» — вылетела стрела, «пферк» — попала точно в цель. Взгляд Саймона задерживается на внутреннем круге мишени, невозмутимый, как и положено по этикету.
Начинающему кюдока следует набраться терпения. Потребуются месяцы, чтобы не просто освоить технику, а сделать каждое движение частью себя. Упорно продвигаться, пока не достигнешь. Сидя на скамейке, я пытаюсь понять различие в движениях стрелков. Удается с трудом. Всё повторяется в заданном темпе — кольцо кинопленки в замедленном действии. Здесь нет ни аплодисментов, ни смены очков на табло, а потому каждый выстрел кажется похожим на предыдущий. Это превращает кюдо в хеппенинг, инсценировку — искусство в полном смысле слова.
Вот свой лук поднимает Саяка Химено, самая высокая по рангу и маленькая по росту лучница на додзё. Пока она натягивает, натягивает, натягивает лук, ее рука дрожит от напряжения. Как только стрела освобождается вместе с ее дыханием, она попадает точно в черноту круга. Застыв, Химено рассматривает мишень, потом опускает голову. Кюдока не торжествуют. Им запрещено усмехаться или вздыхать. Кюдо — не соревнование с другими. Кюдо — это состязание с собственным эго. Стрелки должны научиться «отвергать нерешительность духа и себялюбие и понимать истинную сущность природы», — написано в «Кратких правилах стрельбы из лука школы Хёки» Ураками Сакаэ. Помощник — дыхание. Икиаи, дыхательный ритм в кюдо, составлен из иероглифов, обозначающих дыхание и гармонию. Так же, как в йоге, дыхание должно быть в гармонии с движениями, что поддерживает и тело, и концентрацию. Для этого лучники фокусируются на «хара», нижней части живота. Греки считали диафрагму местом обитания души, а в кюдо физические и ментальные силы сосредотачиваются глубже, в «море дыхания» — примерно три сантиметра ниже пупка.
После того как каждый лучник выпустил по восемь стрел, Саймон Грунерт дважды хлопает в ладоши. На линию выходят следующие стрелки. По преданию, однажды мастер Васа Дайхачиро в течение двадцати четырех часов выпустил 13 053 стрелы и 8133 раза поразил цель. На площадке в Альт-Мариенфельде амбиции не столь высоки. Спустя три четверти часа Борис Проппе подает знак к перерыву. Все собранно двигаются в сторону раздевалки. Тренер раздает пластиковые стаканчики с зеленым чаем. Его помощник протягивает коробку с печеньем из воздушного риса. Торговая марка «Ниппон»[26]. После тишины зала гвалт голосов воспринимается как приятный гомон. Я интересуюсь у Саймона Грунерта, как ему удается не задерживать дыхание дольше чем надо — распространенная ошибка в спортивной стрельбе. «Фокус в том, чтобы выдохнуть в пик напряжения. Надо отпустить дыхание, дать ему легко выходить, без нажима, без давления. Тогда дыхательные мышцы не будут стоять на пути у всех остальных», — улыбается он. Комплекс движений в кюдо очень сложный, поэтому стрелкам далеко не сразу удается установить контроль над дыханием. Грунерт, который занимается уже двенадцать лет, овладел этим только на третьем году. За годы тренировок его диафрагма стала такой чувствительной, что при стрельбе он правильно дышит уже автоматически. «Я животом открываю свободный ток воздуха в мои легкие. Когда создаю давление в нижней части живота, диафрагма на нем может поддерживать верхнюю часть тела. Потребовалось время, чтобы я начал ощущать это», — говорит он. В спорте Грунерт продвинулся далеко: он член национальной сборной, имеет третий дан из десяти возможных. Для Германии это высокий ранг. Чтобы достичь четвертого, ему надо с четырьмя незнакомыми лучниками стрелять синхронно, координируя каждое движение дыханием. Девяносто процентов кандидатов проваливаются при этом испытании. А десятый дан можно получить, только приказав долго жить — его присуждают посмертно. Совершенство японских мастеров едва ли достижимо. Но это не расстраивает Саймона: «Благодаря тренировкам я стал привлекательнее и увереннее в себе». Когда мы возвращались в зал, я споткнулась о планку, обозначающую линию стрельбы. «А еще — внимательнее», — прокомментировал он и снял свой лук.
