Погоня за химерой - [55]

В отличие от многих, она ничего не имела против прикосновений клона. Более того, Лорэй совершенно открыто ими наслаждалась и ей, похоже, было совершенно наплевать, что кое-кто считал ошибочным даже сравнивать клонов, продукт массового производства, с людьми. Она просто нежилась и рассеяно улыбалась Чимбику время от времени.

— Ну что, там было что-то полезное для тебя, мой генерал? — расслабленно поинтересовалась у него Лорэй.

— Очень много, — серьёзно кивнул Чимбик. — Без преуменьшений — вы сделали то, что мы неделю бы добывали, вывалив языки на плечо.

— Тогда с тебя поход в театр, — не стала теряться Эйнджела, и весело добавила. — Тем более, что этим представлением я отговаривалась от прочих многообещающих предложений и теперь будет странно, если я не появлюсь в театре.

— Театр, мэм? — озадачился сержант. Продолжая одной рукой массировать стопу эмпатки, он придвинул к себе клавиатуру терминала и принялся изучать программу корабельного театра на этот вечер.

— Куда брать билеты? — спросил сержант. — Тут написано «ложа», «галёрка», «отдельная ложа».

— Не отвлекайся, а билеты я закажу сама…

11

Борт лайнера «Гордость Фелуции»

— Не понимаю я этих аристократов, — говорил Чимбик четыре часа спустя, выходя из театра под руку с эмпаткой. — Смысл друг дружку вот так вот резать только за то, что прадед одного из них когда-то там обозвал прадеда другого? Да и дети их не лучше — этот балбес молодой, что, дыхание и пульс проверить не мог? Нет же, сразу — р-раз, и саблей себе в пузо… Глупость.

— Понимаешь, Чимбик, — чуть снисходительно объяснила ему Эйнджела, склонившаяся к самому уху клона, — если бы всё решала логика, то большая часть искусства просто прекратила бы своё существование. Искусство призвано трогать души, рассудочный разум не способен его воспринять. Скажи, ты всегда поступаешь исключительно целесообразно и логично?

— Да, — кивнул сержант. — Нас так учили. Нельзя поддаваться эмоциям — нужно всегда мыслить логически, исходя из сложившейся ситуации, — он повернулся к девушке и огорчённо подумал, что такой вот подход далеко не всегда самый хороший.

— А вот и лжёшь, — весело зацокала языком Лорэй. — Исходя из сложившейся ситуации у тебя нет ровно никаких оснований оставаться верным… — она умолкла, очевидно не решаясь вот так, среди толпы чужаков, поминать Республику. — В общем, ты понял, о чём я. Рассудочно было бы сделать им ручкой и строить свою жизнь так, как ты считаешь нужным для себя. Но ты остаёшься верен им, и это совершенная глупость на мой взгляд.

Тут она лукаво прищурилась и добавила:

— Но именно о такого рода глупостях принято слагать песни и рассказывать легенды.

— Не понял — а в чём глупость? — опешил сержант. — Что я делаю не правильно?

— Я не говорила «не правильно», — поправила его улыбающаяся Эйнджела. — Я говорила «не логично». Логично и правильно — зачастую далёкие друг от друга понятия.

— Хорошо, в чём нелогичность моих действий?

Чимбик огляделся и, заприметив кафе, обещающее своим посетителям «настоящую набуанскую кухню из морепродуктов», решительно направился туда. Помимо того, что у него не на шутку разыгрался аппетит, в кафе он заприметил так же отдельные кабинки со звуконепроницаемыми экранами, где можно было поговорить свободно, не опасаясь ляпнуть лишнее рядом с излишне чуткими и внимательными ушами.

— Итак, в чём нелогичность моих действий? — повторил свой вопрос клон, когда получивший заказ официант (тоже живой, а не дроид) удалился.

— Во-первых, скажи, что ты получаешь от… — Лорэй всё ещё избегала прямо говорить о Республике и обошлась заменой, — … работодателя за свою службу?

Вот тут Чимбик серьёзно задумался над ответом, но так и не нашёл, что ответить такого, чего девушка бы ещё не знала. А действительно — что? Койка в казарме, паёк, обмундирование и вооружение? Всё, больше ничего у него нет кроме собственной жизни, да и та укорочена вдвое стараниями каминоанских генных инженеров. Жизнь и возможность её отдать на каком-нибудь из воюющих миров за благо Республики и её граждан, так что даже и тут он ограничен в плане владения.

— Нас снабжают всем необходимым… — наконец неуверенно сказал он и сам понял, насколько жалок этот ответ на фоне того великолепия, с которым ему удалось познакомиться за последние дни.

— Рабов тоже снабжают всем необходимым, — провела безжалостную аналогию Эйнджела. — И они тоже не вправе распоряжаться своими жизнями так, как им вздумается. И чем ты отличаешься от раба, Чимбик?

— Всем! — гордо вскинулся тот, оскорблённый таким сравнением. — Я солдат! Один из лучших, как и все мои братья. И рабского ошейника на мне нет! — он откинулся на спинку стула и сложил на груди руки, всем своим видом выражая негодование подобным сравнением.

Взгляд Лорэй снова стал печальным и глубоким. В серых глазах Чимбику почудилась бездна, во тьме которой сокрыто нечто потаённое.

— На тебе нет ошейника, — Эйнджела говорила медленно, будто эти слова давались ей непросто. — У тебя есть оружие. Ты даже можешь сидеть за штурвалом самого быстрого звездолёта, милый, но от этого свободным не станешь. Твой ошейник вот тут, — девушка постучала пальцами по своей голове, — и он настолько прочен, что даже с оружием и кораблём ты не сможешь сбежать. У раба есть ошейник, который он ненавидит, есть клетка, из которой он мечтает выйти, а у тебя нет и этого. Нет осознания собственной несвободы, понимания своей рабской участи.