Система Новый Плимут. Борт лайнера «Туманность». День отлёта с планеты
Блайз старался сохранять спокойствие, хоть это удавалось с трудом. Впервые за свою короткую жизнь он оказался в подобной ситуации: один и в абсолютной неизвестности. Несмотря на то, что солдат готовили к возможности действий в отрыве от основных сил, подразумевалось нахождение в зоне боевых действий. И возможность если не выйти на связь, то вернуться к своим.
Здесь же всё было совершенно иначе. Единственным, что с натяжкой можно было отнести к отрабатываемым ситуациям — это глубокий тыл противника. Всё. Не было ни вражеских солдат, ни агрессивной среды, ни даже самого слабого огневого воздействия. Даже не требовалось просчитывать максимально скрытный маршрут отхода. И не было связи с Чимбиком.
Это угнетало Блайза больше всего. Для него сержант значил гораздо больше, чем для остальных в их группе. Чимбик был не только командиром. Для Блайза сержант был символом защиты и спокойствия. Он прикрывал мелкие проступки Блайза и вставал на защиту, когда репликанты из других групп подшучивали над болтливым и мечтательным, по их меркам, солдатом.
Даже на Хель Блайз остался жив лишь благодаря сержанту. Когда их отделение попало под бомбово-штурмовой удар, Чимбик вынес раненного в живот Блайза. Единственного, кого успел. Четверо других братьев из их группы навсегда остались на перепаханной бомбами и снарядами ледяной равнине.
А теперь Блайз даже не знал, что с братом. Смог ли он сесть на корабль? Прошли контроль или их обнаружили? Если обнаружили — то смогли ли уйти или садж погиб при прорыве?
Неизвестность угнетала. Ещё одно новое впечатление, без которого Блайз с удовольствием смог бы обойтись.
Не было возможности даже связаться с командиром в реальном времени из-за всё растущего расстояния между ними. По этой причине Блайз сидел и злился. У репликантов его модели любые негативные эмоции моментально становились своеобразным топливом, подстёгивающим разум и агрессию солдата. Мозг Блайза рассчитывал варианты развития событий и его дальнейшие действия, а всё существо прирождённого убийцы требовало одного — действия. Репликант походил на запертого в клетке тигра — разъярённого, смертоносного и точно так же не способного выплеснуть свою ярость единственным известным способом.
Даже компания Ри не могла успокоить Блайза. Наоборот — будучи единственным живым существом на обозримом пространстве, она рисковала послужить громоотводом ярости солдата. Как назло, девушка уселась рядом и её запах волновал репликанта больше обычного.
С момента полового созревания репликантов автодоктор брони подавлял их сексуальную активность: гормональные всплески положительно сказывались на агрессивных качествах искусственных солдат, а вот посторонние мысли — наоборот, могли привести к печальным последствиям. Однако в броню Блайз не облачался уже два дня и теперь ощущал странное беспокойство рядом с девушкой. Ему хотелось дотронуться до неё, ощутить мягкую кожу под пальцами, почувствовать близость тела, и одновременно репликант понимал недопустимость подобных мыслей. Она — человек, а он — изделие. Исправное изделие не должно испытывать желания коснуться человека без необходимости. И это злило ещё больше.
Он вскочил и начал мерять каюту шагами, пытаясь выплеснуть напряжение в движении. Получалось плохо. Репликанту хотелось бежать или драться, но ни то, ни другое не представлялось возможным в замкнутом пространстве лайнера. Во всяком случае, если он не хотел привлечь к себе внимание. Поэтому Блайзу оставалось только метаться, словно зверю в клетке, и стараться не смотреть на Свитари.
Та, напротив, с интересом наблюдала за ним, улыбаясь всё шире и шире.
— Чего смешного?! — потеряв терпение, рявкнул Блайз.
— Разве я смеюсь? — насмешливо изогнула бровь Свитари и с вызовом посмотрела на репликанта.
— Да! — Блайз шагнул к ней, пытаясь применить привычную тактику запугивания: нависнуть над жертвой сверху и уставиться в глаза.
До этого момента такой способ срабатывал безотказно. Особенно у Чимбика: тому вообще достаточно было поворота головы, чтобы Лорэй в доли секунды теряли всё нахальство. Но в этот раз что-то пошло не так. Сокращение расстояния усугубило проблему: в ноздри ударил одуряющий аромат женского тела, а глаза девушки превратились в два магнита. Блайз застыл, как загипнотизированный, не в силах даже глубоко дышать.
— Ты что делаешь? — просипел репликант.
Горло словно сдавило обручем, каждый вдох давался с трудом, а в висках пульсировало так, словно внутри черепной коробки маршировал полк в полном снаряжении. Прилив крови к паху резко снизил подвижность репликанта, в момент превратив брюки и нижнее бельё в тесную ловушку.
— Ничего, — невинно улыбнулась Ри и поднялась со своего места, неожиданно оказавшись лицом к лицу с Блайзом. — Может, мне просто нравится смотреть на тебя?
Блайз судорожно сглотнул. Ноздри репликанта раздувались, жадно втягивая неописуемо-приятный, манящий запах Свитари. Ему хотелось прикоснуться к ней, но намертво вбитые дисциплина и самоконтроль требовали изолировать себя и провести диагностику с помощью автодоктора.
