Погода - [28]
В 1992 году Хант с коллегами обнаружил, что прохожие охотнее заводят разговор с женщиной, сидящей в одиночестве в парке на скамейке, если рядом с ней сидит кролик или черепаха, и менее охотно, если она смотрит портативный телевизор или пускает мыльные пузыри.
Заходит адъюнкт-профессор – он бледный, даже бледнее обычного. Не может даже договорить фразу. «А можно мне?.. Вы не против, если?..»
Говорят, одинокие люди начинают путаться в словах.
Посреди ночи начинаю переживать из-за него. Думать о том, что надо было сказать, а я не сказала. Все признаки мне знакомы. С детства держу этот список в голове. «У тебя есть план?» – спрашивала я Генри, когда тот звонил мне поздно вечером и говорил, что хочет отдать какую-то вещь, которая ему больше не нужна.
Мы долго говорили, а когда он решал, что пора вешать трубку, я заявляла, что мне нужно еще кое-что ему сказать, что-то важное. Давай утром поговорим, просила я. Ты мне утром перезвони, и тогда я вспомню. Эта простая уловка всегда срабатывала. Пусть думает, что завтра еще есть дела – да что там завтра, хотя бы через час или через минуту.
Ученые говорят, что теория всего – технический термин, а не метафизический.
Но у многих завсегдатаев нашего бара есть своя великая теория всего. В бытность свою барменом я много их слышала. Долгое время меня притягивали те, кто пережил утрату. Они корчили недовольные гримасы, когда я жаловалась на мелкие бытовые проблемы, и аж закипали, если я осмеливалась предположить, что не все в жизни, возможно, потеряно.
А в последнее время я больше обращаю внимания на тех, кто пришел сюда за сексом – тех, кто всякое повидал на своем веку, но это их не испугало. Такие знают, что каждый человек может сломаться или сломать; умеют быть и гвоздем, и молотком. «Можно вопрос?» – спрашивает Уилл. «Валяй, спрашивай», – отвечаю я.
«Откуда ты столько всего знаешь?»
«Я ж библиотекарь».
Другие вопросы для Сильвии:
Что первым исчезнет из магазинов?
Зачем людям мифы?
Мы живем в эпоху антропоцена?
Что такое «культурный транс»?
Этично ли есть мясо?
Что такое «надзорный капитализм»?[15]
Как спасти пчел?
Что такое «интернет вещей»?
Когда вымрет человечество?
Сильвия решает прекратить записывать новые интервью. Просит меня просмотреть архив и выбрать те, что пойдут в эфир.
Решаю переслушать интервью психолога, специализирующегося на жертвах катастроф. Тот объясняет, что в кризисные времена мысли начинают бегать по кругу; образуется петля, мозг пытается подобрать похожую ситуацию для сравнения.
Вот почему в преддверии катастрофы необходимо составить план. В отеле изучите пожарные выходы. На пароме – узнайте, где находятся спасательные жилеты. В самолете прочитайте карточку с инструктажем на случай чрезвычайной ситуации.
Без такого плана люди сразу теряются. Мужья забывают про жен. Родители спасаются бегством, забыв о детях. А нужно повторять про себя, как мантру: «У меня есть дети! У меня есть дети!»
Как-то раз Сильвия уезжает на выходные и просит нас с братом присмотреть за домом. Я нервничаю, не нахожу себе места, думаю о том, о чем думать не следует. В стенах шныряет так много мышей, что уснуть невозможно. Они издают не то шорохи, не то глухой гул, как от вентилятора. Какой-то маленький зверек прогрыз защитный кожух на баллоне с пропаном. У Генри все глаза красные. Мы встали очень рано: сегодня утром была видна какая-то редкая особая луна.
Мне надо оплатить стоматолога маме. В зуб мудрости попала инфекция; другой раскрошился. Она планирует ехать в университетскую клинику в четырех часах от дома. Люди приезжают в эту клинику издалека, даже те, кто живет за много миль; желающих получить помощь так много, что в клинике устраивают лотерею. Кому-то везет избавиться от боли, а кому-то нет. В этом вся Америка: здесь можно выиграть по-крупному.
«Хочешь пойти куда-нибудь днем?» – пишет Уилл, когда я возвращаюсь. Я жду, пока брат пригласит друга в гости, и иду гулять с Уиллом. Мы идем в маленький парк, где я никогда раньше не бывала. Наверно, он живет где-то рядом. Мы не рассказывали друг другу, где живем.
В центре парка прудик. Решаем проверить глубину. Нахожу палку и протягиваю Уиллу. «Женщины и мужчины теперь равны, между прочим», – говорит он, но все равно ставит палку в воду, чтобы мне подыграть.
Совет для выживающих в дикой природе: даже если у вас нет совсем никаких снастей, для рыбалки понадобится только слюна и рубашка. Зайдите в воду и поднимите рубашку, чтобы под водой образовалось нечто вроде сети. Поплюйте в эту «сеть». Слюна притягивает мелкую рыбешку: для них это корм. Когда несколько рыбешек заплывет в вашу сеть, соберите рубашку внизу и резко выдерните из воды. Теперь у вас есть ужин.
Уилл смеется, когда я ему это рассказываю. «Не лучший способ поймать рыбу, – говорит он. – Поверь, я знаю. Я с детства рыбачу». Он вырос в глуши; зимой у них окна снегом засыпало.
Может, я ненадолго его и очарую, но что будет, когда пелена спадет? Скоро он узнает, что я не умею рубить дрова и разводить костер. Бен-то привык, что я только болтаю и ничего не делаю, и у меня немало времени ушло, чтобы заручиться его благосклонностью.
«Бюро слухов» – объемный портрет одной семьи, но в то же время – это увлекательное размышление о тайнах близости и доверия и о состоянии всеобщего кораблекрушения, которое объединяет нас всех. Героиня романа влюбляется, выходит замуж, рожает дочь, преподает литературное мастерство, борется с клопами в квартире, ходит на йогу, пытается осознать, что у мужа есть любовница, но это внешнее. На самом деле первично ощущение, что все в мире связано: наша будничная жизнь, полная мелочей, и слова Китса, Кафки, Рильке; любовные письма со штемпелем «Бюро слухов» и отчаянный опыт русских космонавтов; нежная материнская любовь и советы домохозяйкам за 1896 год.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Своими предшественниками Евгений Никитин считает Довлатова, Чапека, Аверченко. По его словам, он не претендует на великую прозу, а хочет радовать людей. «Русский Гулливер» обозначил его текст как «антироман», поскольку, на наш взгляд, общность интонации, героев, последовательная смена экспозиций, ироничских и трагических сцен, превращает книгу из сборника рассказов в нечто большее. Книга читается легко, но заставляет читателя улыбнуться и задуматься, что по нынешним временам уже немало. Книга оформлена рисунками московского поэта и художника Александра Рытова. В книге присутствует нецензурная брань!
Велько Петрович (1884—1967) — крупный сербский писатель-реалист, много и плодотворно работавший в жанре рассказа. За более чем 60-летнюю работу в литературе он создал богатую панораму жизни своего народа на разных этапах его истории, начиная с первой мировой войны и кончая строительством социалистической Югославии.
Роман современного румынского писателя посвящен событиям, связанным с установлением народной власти в одном из причерноморских городов Румынии. Автор убедительно показывает интернациональный характер освободительной миссии Советской Армии, раскрывает огромное влияние, которое оказали победы советских войск на развертывание борьбы румынского народа за свержение монархо-фашистского режима. Книга привлечет внимание массового читателя.
Повесть «Река Лажа» вошла в длинный список премии «Дебют» в номинации «Крупная проза» (2015).
Автор, офицер запаса, в иронической форме, рассказывает, как главный герой, возможно, известный читателям по рассказам «Твокер», после всевозможных перипетий, вызванных распадом Союза, становится офицером внутренних войск РФ и, в должности командира батальона в 1995-96-х годах, попадает в командировку на Северный Кавказ. Действие романа происходит в 90-х годах прошлого века. Роман рассчитан на военную аудиторию. Эта книга для тех, кто служил в армии, служит в ней или только собирается.