Погашенная луна - [12]

Когда в сентябре 1919 года в местечке Сен-Жермен, близ Парижа, представители держав, участвующий в первой мировой войне, собрались подписать договор, определяющий устройство послевоенной Европы, Карл Хаусдорф вызвал Генриха Зольднера и сказал:

— Вам не приходилось бывать во Франции?

— Нет, не приходилось.

— А как бы Вы отнеслись к моему предложению, посетить одно прекрасное местечко недалеко от Парижа?

— Полагаю, Вы направляете меня туда не для отдыха.

— Правильно полагаете. На днях там соберутся представители многих государств. Речь идёт о подписании договора, определяющего порядок в послевоенной Европе.

— Вы хотите включить меня в состав германской делегации?

— Нет, Генрих, да и германской делегации там не будет. Решается судьба Австрии.

— В чём же будет заключаться моя миссия?

— Вам следует поинтересоваться поведением представителей России.

— Насколько мне известно, представителей Советской России никто на переговоры не приглашал. Россия вышла из войны, заключив сепаратный мир с Германией.

— Да, российскую сторону не приглашают, но я не сомневаясь, что большевистская разведка примет в этом деле активное участие. Кто и в каком качестве прибудет в Сен-Жермен из России, мне не известно. Именно это Вы и должны будете выяснить.

Это был шанс через Францию пробраться в Россию, чтобы принять участие в борьбе против большевиков. Поздним дождливым вечером Генрих Зольднер постучал в дверь мелкого лавочника Фридриха Кантора. Пьера Жерве к этому времени в лагере для военнопленных уже не было. Он исчез после событий ноября 1918 года, когда пала власть кайзера Вильгельма второго, и в Германии была провозглашена Веймарская республика. Побегом это не было, его вывезли из крепости, куда и зачем — Генрих не знал.

Кантор не удивился, увидев оберлейтенанта Зольднера. Он встретил его, как старого знакомого:

— Здравствуйте, господин оберлейтенант, чем могу служить?

— На днях убываю во Францию, в Сен-Жермен. Нужны явки.

Фридрих достал из письменного стола открытку с изображением морского побережья, и передал её Генриху:

— Запомните адрес и текст, обратный адрес не указывайте, укажите номер почтового отделения и свою фамилию. Через три дня ждите письмо до востребования, там будет адрес, где Вас ждут. Передадите привет от тетушки Шарлотты. На вопрос: «Как здоровье старушки?», ответите: «На сердце пока не жалуется, а вот подагра совсем замучила». Покажете открытку. Их всего две, третьего экземпляра нет.

Генрих Зольднер убыл во Францию под именем коммерсанта Ганса Крамера. Французская разведка способствовала тому, чтобы штабс-капитан русской армии Андрей Николаевич Краснов оказался в Стамбуле у генерала Врангеля. А местные газеты напечатали сообщение, что в лесу, близ города было обнаружен труп коммерсанта Ганса Крамера, убитого, как предполагает полиция, с целью ограбления. Так, уйдя из поля зрения немецкой разведки, он попал в поле зрения французской. Могли ли французы отработать легенду для него? Пьер Жерве исчез из Ингольштадта в ноябре 1918 года, а в январе 1919, под именем поручика Макарова появился в Крыму. Ганс Крамер прибыл в Сен-Жермен в сентябре 1919 года. Нет, не мог капитан Жерве предусмотреть всё, что будет после его исчезновения из Ингольштадта.

Глава 4

Холодный, неистовый ветер дул над окопами. Он нёс клочья дыма, пропитанные запахом гари, мелкие капли дождя, возникая из тьмы хлестали по лицу.

— Здесь переходить будете, — сказал капитан Ершов Андрею Николаевичу. — Пару выстрелов вслед дадим для натуральности.

— Не зацепите только, не видно ведь ни зги. А то ещё, по Вашему примеру, солдатики из соседнего окопа пальнут.

— Не зацепим, да и солдаты по перебежчику стрелять не будут, за последнее время уже семьдесят случаев перехода к красным. Никого ещё не застрелили. Там, сразу же их посты. Присмотритесь к местности, пока.

— Да, уже присмотрелся, смотри, не смотри, всё равно ничего не видно.

— Огонёк видите? За бугорком отсвечивает.

— Вижу.

— Там их пост.

— У костра? В прифронтовой полосе? Молодцы ребята!

— Греются. А мы мерзнем тут, по всем правилам военной науки.

— Ну, ладно, до встречи, если свидеться ещё придется, я пошёл.

— Храни Вас господь, господин штабс-капитан.

Андрей Николаевич поднялся из окопа и шагнул во тьму. Он побежал, прикрываясь от ветра рукой. Два выстрела прогремело вслед, но пули прошли далеко, даже свиста их не было слышно из-за ветра. Отбежав от окопов значительное расстояние, он перешёл на шаг.

— Стой, кто идёт! — раздалось из тьмы сквозь ревущий ветер.

— Поручик Макаров. Иду в расположение ваших войск.

Из тьмы возникли два силуэта с винтовками наперевес. Метров сто, левее поднимался дымок костра.

— Как же тебя сюда занесло, Ваше благородие? Позиции белых тама, сзади.

— А мне красные нужны, отведите меня к своему командиру.

— А может шлёпнуть тебя тут, на месте? А то, кто знает, что ты за птица? Может шпиён?

— Шлёпнуть всегда успеете. Отведите к командиру. У меня есть сведения о расположении врангелевских войск.

— Ну, иди вперёд, и смотри, не балуй! Руки подыми, — сказал красноармеец.

Андрей Николаевич поднял руки и неторопливо двинулся вперёд. Сзади, за своей спиной, ощущал он тяжёлые шаги. Сейчас он был в полной власти этих двух мужиков с винтовками. От их настроения зависела его жизнь. Впервые за всё время службы Андрея Николаевича, он, офицер русской армии, шёл под конвоем русских солдат. Его привели в землянку, где располагался штаб полка Красной армии.