Поэзия народов СССР XIX – начала XX вв. - [15]

Гарбузята, гарбузыни…

Будьте живы и здоровы,

Все родичи гарбузовы!

1893 (?)

Ясли Перевод Ф. Кривина

Жил на селе казак Кирило Яловец.

  Богато жил, счастливо:

Имел при доме садик и хлевец,

  И огород, и ниву.

А главное — была ему дана

  Разумная жена.

Ведь без нее казак — что блин без масла,

Ни швец, ни жнец и ни в дуду игрец…

  Затеял мой Кирило Яловец

  Плести посреди хаты ясли.

На что, на что — на это был горазд.

  Лозу отборную припас,

Старается, плетет — лозиночку к лозинке,

Как будто мастерит не ясли, а корзинку:

Там выплетет мережку, там узор.

  Уж ясли заняли полхаты.

  Такие ясли, что куда там!

  Но как их вынести во двор?

Такой вопрос Кирила не заботит,

  Кирило весь в работе,

  Не ждет, что попадет впросак.

  Возможно, он бы и подумал,

Что ясли в дверь не протолкать ему, мол,

  Да был он думать не мастак.

Зовет жену Кирило. Пусть посмотрит.

— Что, ясли хороши? Не так ли, Мотря?

  А Мотря: — Так-то так,

  Да вот из хаты как? —

  Смеется Яловец: — Найдем дорогу!

  Покличем кума на подмогу. —

  А Мотря: — Нужен тут не кум,

      А ум.

  Зови ты кума или свата —

  Как ясли вынести? Подумай сам… —

  Подумал Яловец. В затылке почесал.

  И ясли разобрал — не разбирать же хату!

  Не делай так, как делал Яловец.

  Сообрази вначале, мастер,

  Какой предвидится конец,

Чтоб дважды не плести одни и те же ясли.

* * *

Как будто басня врет порядком,

Однако режет правду-матку,

Того клеймя, над тем труня…

Читайте, помните меня.

1895

Степан Руданский (1834–1873)

^{10}

«Повей, ветер, в край родимый…» Перевод Б. Турганова

Повей, ветер, в край родимый,

Где расстался я с любимой,

Где оставил черны очи…

Повей, ветер, с полуночи!

На родимой Украине

Хатка белая в долине;

А в той хатке — там отрада,

Там отрада — моя лада…

Повей, ветер, прежде солнца,

Прежде солнца, у оконца:

У оконца спит на воле,

Спит на воле моя доля.

Повей, ветер, с лаской прежней,

Над румяной щечкой нежной;

Над той щечкой наклонися,

Спит ли милая — вглядися.

Если спит, не пробудилась,

Ты напомни, с кем любилась,

С кем любилась, целовалась,

В любви вечной признавалась.

Если сердце встрепенется,

Если милая проснется

И в тоске вздохнет сильнее, —

Возвращайся поскорее!

А уж если позабыла

И другого полюбила,

То развейся по долине,

По родимой Украине.

Ветер веет, ветер веет,

Сердце тужит, сердце млеет,

Ветер веет, повевает —

А назад не прилетает.

1856

Дядюшке Прохору, кузнецу (Отрывок) Перевод Б. Турганова

Не знаешь ты горя,

Не ведаешь вздохов,

Счастливец ты, право,

Наш дядюшка Прохор!

Железо пудами

Большими считаешь,

Сидишь у оконца,

Все думку гадаешь.

Все думаешь думку,

В заботе немалой:

Как выковать людям

Брусок небывалый?

И вмиг твои хлопцы

Угля насыпают,

Большими мехами

Огонь раздувают.

Горит черный уголь,

Пылает не быстро,

Железо калится,

Рассыпало искры.

Железо взбелело —

Клещами подцепишь,

На сталь наковальни

Кидаешь и клеплешь!

Готова работа,

И нечего охать…

Счастливец ты, право,

Наш дядюшка Прохор!

1857

Славно торговалось Перевод В. Потаповой

В Киеве или в Полтаве,

Может, и в столице,

Меж торговыми рядами

Шел чумак с мазницей[17].

В лавках серебро и злато,

Глазу больно даже,

А он спрашивает: «Нет ли

Дегтю на продажу?»

Со смеху сидельцы-дурни

Так и помирают!

А чумак еще богаче

Лавку выбирает.

В самой пышной лавке двое

Купчиков сидело.

И туда чумак заходит

С мазницею смело,

Говорит степенно: «Люди

Добрые, здорово!»

А затем уже про деготь

Спрашивает снова.

«Нету дегтя! — закричали

Шельмы и смеются: —

В нашей лавке только дурни

Одни продаются!»

А чумак им: «Чтоб не сглазить,

Славно торговалось,

Если вас, таких пригожих,

Только два осталось!»

1857

Почем дурни? Перевод Б. Турганова

«Где же нынче побывал ты,

Расскажи мне, Ваня!»

«Где я только не был! Всюду

Побывал я, пане!

Был в Адесте[18], и в Бендерах,

В Ромнах, и в Полтаве,

Понаведался и в Киев,

Бывал и в Варшаве».

«А почем, скажи мне, Ваня,

Дурни продаются?»

«Да смотря еще какие

Дурни попадутся!

Дурень-пан — цена дороже:

Всё же уважают.

Ну, а мужика, понятно,

Задарма спускают…»

1857

Далеко ли до Киева? Перевод Б. Турганова

Спрашивают как-то хлопца

Дорожные люди:

«Сколько верст, скажи, любезный,

До Киева будет?»

«Да вот так: еще намедни

Было восемнадцать,

А теперь, — говорит хлопец, —

Считаем семнадцать…»

«Что ж, любезный, за причина

С вами приключилась?»

«Да причина не причина:

Верста повалилась!»

1858

Свечка Перевод Б. Турганова

Свечечку купил купец,

Подает другому

И вдогонку говорит:

«Сергею святому».

А сосед-то глуховат,

Подает другому

И вдогонку говорит:

«Андрею святому».

Пошла свечка по рукам,

Купец наблюдает:

Вот и староста вперед

С нею выступает.

Да к Андрею и пошел!

Купец как взовьется:

Всех толкает и вперед

Собакою рвется!

«Ты какому, — заорал, —

Лепишь дуралею?

Не энтому, говорят!

Говорят, Сергею!»

1859

«Ой, пойду я во садочек, где растет калина…» Перевод В. Шацкова

Ой, пойду я во садочек, где растет калина,

Где шелками вышивает милая дивчина.

Погляжу я на калину — она расцветает,

Погляжу я на дивчину — она обнимает.

Только нынче та калина листья обронила;

Только нынче та дивчина меня разлюбила.

Та же самая калина, да не расцветает,

Та же самая дивчина, да не обнимает.

Проберусь я во садочек, чуть забрезжит утро,

Может, выйдет дорогая поглядеть на руту?

Выходила дорогая, к руте подходила,

Все цветы пообрывала, по воде пустила.