Поэзия Африки - [51]
Шрифт
Интервал
На родине моей
Перевод М. Курганцева
Любовь ушла.
Она сегодня
неразличимо далека.
Любовь ушла.
Осталась только
неизлечимая тоска.
Но эта горькая касыда
не о тоске,
не о любви.
Пою тебя,
страна родная,
глаза бездонные твои.
Мой нищий край —
беда и горе,
земля,
плодящая рабов,
глухие голоса
и стоны
по переулкам городов.
Позор,
и грязь,
и вечный голод
повсюду на моей земле.
Здесь недоношенные дети
рождаются в подвальной мгле.
Из наших ран
сочатся муки,
в сердцах —
отчаянье и боль.
В ночи
проносятся рыданья
и надо мной,
и над тобой.
Летают мухи-кровососы,
ползут чахотка
и чума.
Полночный
заунывный ветер
шатает ветхие дома,
где спят вповалку
на циновках
истертых
тысячи семей
в моей стране,
в краю любимом,
на славной родине моей.
Беспечные туристы,
гости
добросердечны и щедры:
швыряют медные монеты —
великодушные дары.
Торгуют женщины
собою
на древних плитах площадей
в моей стране,
в краю любимом,
на славной родине моей.
Молчишь,
земля полуживая,
земля,
плодящая рабов,
незаживающая рана,
моя бессонная любовь!
Все продается —
все на свете —
за горстку жалкую грошей
в моей стране,
в краю любимом,
на славной родине моей.
ОСТРОВ МАВРИКИЙ
ЭДУАР МОНИК[157]
Стихи из книги «Причуды моря»
«моря! я на вас начертал…» (3)
Перевод А. Ревича
моря! я на вас начертал беспристрастность мою
черты этой женщины
я на своей нацарапал руке
это кровь а быть может не кровь
я рисую опасность и черную линию соли
в прозрачной завесе дождя
человек и вода
две седые легенды которые смотрят — одна на другую
два одинаково верных зверя.
«наутро море вновь…» (5)
Перевод А. Ревича
наутро море вновь ко мне пришло
с пучками водорослей старых
облепленных морскими звездами
об этом братья вы твердите мне
зимой чей вой от стонущих камней
уходит в завтра вы мне говорите
о чуде возвестившем древний край живущий в памяти
без плеток и решеток
край где ни тюрем ни цепей
лишь первая молитва и свобода
я в это утро позабыл тревогу
я дома и лицо моей любимой Неж
становится листком сирени
моим вчерашним кружевом и флагом
скалой отверстой речью всплеска
время вернулось времени наперекор
там на мысу крутом в знак дружбы
я возведу свой сельский храм
в порыве кожа темная темнеет
слыхал я что Христос от камня вечного
шел на Голгофу чтоб возвестить мое явленье
сегодня утром разыгралось море
и вскоре церковь захлестнет волна.
«песок облепил нас…» (7)
Перевод А. Ревича
песок облепил нас и наши тела
невольно облек
подвижней чем наши ладони текущий песок
я выпью с губ твоих эту волну
здесь где звезды корня лишенные падают над океаном
я силу на берегу обрету чтоб тебе уступить
чтоб счастье мое в твоем образе стало опять безымянным.
«неподвижность…» (9)
Перевод А. Ревича
неподвижность
осеннего моря
дерева неспособны к проклятьям
слишком много их под дождем
по сравнению с людьми
чьи свидетели руки
грозящие миру…
«изо всех достояний…» (19)
Перевод А. Ревича
изо всех достояний
только жизнь невозможно в руках уместить
не прикроет она наготы
но случается рвется по швам так внезапно и странно
и клейменою клячей лежит после шквала
в ожидании новых ударов.
«тебя встречать люблю…» (20)
Перевод А. Ревича
тебя встречать люблю в далеких городах
где каждый шум и крик и маятника взмах
твой повторяют пульс стучат в моих запястьях
я так тебя люблю на берегах заморских
когда восходит ночь как древо обнажаясь
люблю родство с тобой и нашу разделенность
и на границе дня слиянье наших лиц
и то что где-то там вся жизнь все «за» и «против»
не говори мне «нет» зовущему вдали…
«уходить как уходят…» (22)
Перевод А. Ревича
уходить как уходят сквозь волны в моря в запустенье
в сновиденье твоем чародей даровал свои чары
дождю раскаленные иглы и угли ветрам
будут они играть в ювелиров
станут ласкать и гранить
мрачный гранит и базальт
— из этого плаванья мы уже возвратились
из эпохи далекого детства
это край где свои имена города потеряли
как в давнее время рабы
в странах которые тоже сменили давно имена
как это чуждо все нашим теперешним книгам
сквозь волны в моря в запустенье
гальки прибрежной где наши баркасы
наше единственное богатство
и ты подсчитываешь засыпая
наше законное достоянье
наши тела.
«— пишу тебе…» (23)
Перевод А. Ревича
— пишу тебе из этой зимней страны
где птицы сошли с ума
чтоб свихнулся тот кем стал я сегодня
с этой землей ты связала меня
а у нас обожженные травы и воды
а здесь Южный Крест не укажет пути
— из этого зимнего города я пишу
ведь птицы сошли с ума
они одолели тревогу
и завели предсмертную песнь
наши руки уже неспособны изобрести огонь очага
остров шагает по каждой из наших улиц
плотью моей защищенной гневом ведомый моим
а я добровольно ушел
я рвался увидеть похожа ли ты на себя
— пишу тебе из этой комнаты зимней
птицы сошли с ума
всю ночь их продрогшие крылья стучали
в неприкрытые окна наших тел обнаженных
и вот в каждом звуке мы умираем
в каждой израненной птице!
МАЛАВИ
ДЭВИД РУБАДИРИ[158]
Таково было время:
Днем — жара,
Ночью — холод
И, конечно, москиты.
Таково было время,
А цель была — королевство.
Редкая цепь усталых носильщиков,
Покрытых живописным отрепьем;
На бритых головах громоздятся
Разбитые сундуки.
Нрав у них веселый и пылкий,
Свирепое и палящее солнце
Поднимает их дух,
Губит их надежды,
Каждый день потогонный им тела иссушает,
Еще от автора Мухаммед Диб
Рекомендуем почитать
