Поэты пражского «Скита» - [35]

Люби, ненавидь, живи иль умри.

Но для любви одной жизни — мало,

И много — для ненависти. Замерзай!

…Ночь шевелила змеиным жалом

И наводила слепые глаза.

Ветры крутили бумажный кораблик.

Взлетела ракета у входа в тир.

— Разве руки твои не озябли

Держать на ладонях яблочный мир?..

Засыпала, нахохлившись, черною птицей

Тень, как орел на песке арены.

— Ты видишь — призрак любви двоится

И плачет в пространствах призывом сирены.

Тель пускался за нею в путь.

А в спальнях мурлыкал газ.

Укрывшись, дремали постели.

И всю ночь, не смыкая глаз.

Смотрели сквозь стекла ели

На твою голубиную грудь,

В крови от стрелы Телля…

«Воля России». 1931. № 5–6.

НОВЫЙ КОЛУМБ (Лирическая поэма в 7 занавесах)

1

Искушение

Подрезывать ветки и в клумбах рыться.

          Поливать цветы на окне…

— Горожанин, смотри, этот черный рыцарь

          Подъезжает к твоей стене!

                        И леса, и зеленые горы

                        Защищают твой тихий мир.

                        Здесь чужды золотые шпоры,

                         Громы труб и шепоты лир.

— Горожанин, послушай, как ветер снов

Шелестит голубыми знаменами мая

Над прудом, где плывет и поет рыболов.

Весну на трезубце любви подымая.

Стучатся, стучатся и в дверь, и в окно

Прозрачные пальцы дождей и сияний.

Смотри — здесь печально, здесь — пусто, темно.

Там — синие звезды цветут в океане…

Любовь наклонилась… И в черном крыле

Мохнатые розы пылают над ухом.

И в зареве страсти, в корчме, на столе

Дрожащие свечи дымятся и тухнут…

Горожанин, ты чувствуешь — запахом клумб

Усмиряют сердца и радеют о вере.

Горожанин, прощай же! Сегодня Колумб

Паруса подымает цветущих Америк!..

2

Появление Колумба

Ты входишь в сон обугленным лицом.

Как христослав, индийский царь со смирной.

И вот поешь. Клонится смерть венцом

И вторит жизнь твоей любви всемирной.

…И циркулем все карты исколов,

В журнал надежд записывает — удаль.

И мечется. И вот поет без слов.

И входит в сон…

                             — О, что скулишь ты, пудель!

Горбатый нос над парусом повис.

Века, века… А все считаешь ребра?

Корабль любви вновь пристает на мыс

Надежды-злой, или надежды-доброй…

Но ты — не негр. И ты — не кочегар.

Полночный бар — не капитанский мостик.

И ты идешь, скучая, среди пар,

И пьешь вино или играешь в кости.

И входишь в сон, как в корабельный люк.

Моря гремят и бьются грудью в берег.

Ты ищешь встреч. Но, жаждая Америк,

Все ж больше их ты любишь — песнь разлук…

О, вечный гость! Что я тебе отвечу?

— Ты как заря восходишь вдалеке

И из зеркал идешь ко мне навстречу

И держишь мир в протянутой руке…

3

Песня отплытия

Ревели моторы, гремели цепи.

Прожекторы рвали мглу.

Махали платками, зонтами и кепи

Оставшиеся на молу.

Уже запевали песню простора

Ветер, корабль и звезда.

— Прощайте, не ждите, вернемся нескоро,

А может быть — никогда…

Пел за кормою последнюю песнь

Серебряный ангел разлук:

Надежда — сияет, любовь — воскреснет,

Вера — сильнее мук…

             Но если, но если в родную гавань

Корабль не вернется наш, —

Помните, помните — вечную славу

Заслужил его экипаж.

И там, при дороге, в лощине, где высох

Родник и песком занесен, —

Поставьте Распятье и траурный список

Наших безвестных имен.

И Христос, открывая глаза, сквозь муки

Будет видеть всегда,

Как в наши из моря поднятые руки

Опускается с неба — звезда…

4

Гольфштрем (Песня Колумба)

Ты обнимаешь, как друг,

Гремя со стола посудой.

Ты отклоняешь на юг

Северный мой рассудок.

И наплывая, как страсть,

Горячим и черным валом,

Ты соблазняешь упасть

С медленных досок палуб.

Кровью стекая — из жил.

Из коры рассеченной — соком, —

Ты поешь из последних сил

О прекрасном и о высоком…

Соумышленник, друг мой, брат!

Разве можно бросить рули?

Разве можно вернуться назад,

Не найдя неизвестной земли…

Разве можно закрыть глаза,

Разрушая парад веков,

Снять, как ставку с кона, — азарт

Ослепленных судьбой игроков…

И ты кружишь — rouge et noir! [74]

И бросаешь шхуны на мель.

Где пылает прекрасный пожар

Неизвестных, сожженных земель!..

5

Сочельник в океане

Океанский рассвет прищуривал бельма.

Мачта, скрипя, ходила цаплей.

Всю ночь в сочельник огнями Эльма

Плавучею елкой горел корабль.

Волны звенели как флейты и скрипки

В тягучем псалме предрассветных вод.

Немые рты раскрывая, рыбки

Вокруг корабля вели хоровод.

Легко, веерами, рассветы морские

В иллюминатор качал океан

И слушал, как в радио «Ave Maria» [75]

Серебряным голосом пел Ватикан.

И, поднимаясь наверх из трапа

Родным восточным ветром вздохнуть,

Думал матрос — то король и папа

Благословляют, Колумб, твой путь!

6

Песня предчувствия

Напрасно, напрасно покинули порт вы —

За море цепью двинулись тучи.

Смотрите — над вами все выше и круче

Уходят в путь тихий — за мертвым мертвый…

— Опаловым ветром мы веем над сушей,

В морях — мы туманом вас настигаем.

Мы бродим столетья меж адом и раем.

Мы — ваши надежды, сердца ваши, души…

И млечным путем протянувшись над вами.

Мы в вечность впадаем — безбрежным устьем.

И дышит вослед нам черное пламя

Ваших тревожных и смутных предчувствий…

7

Бедствие

Мы подымали тяжкий флаг

На гнущейся от ветра мачте.

Туманный странник, бос и наг,

Шел к нам и говорил — «Не плачьте!»…

Гремело море на пиру,

Вздымая вспененные кубки,

И рвало цепи на ветру.

Топя спасательные шлюпки.