Поэт печали и любви - [4]
Как и многих романтиков, Леопарди привлекала поэзия малых форм, и морально-философская лирика занимает значительное место в его наследии. Он был оригинален в осмыслении поэтических жанров, отказавшись от классицистского разделения их на низкие и высокие, а также от традиционного для итальянской поэзии сонета, к которому прибегал лишь изредка.
Интимная лирика Леопарди может быть камерной, раскрывающей элегические настроения героя. Таково короткое стихотворение "К себе самому", где поэт умоляет свое сердце успокоиться и забыть о недавно пережитых "прекрасных обманах":
Умолкни навеки. Довольно
Ты билось. Порывы твои
Напрасны. Земля недостойна
И вздоха. Вся жизнь
Лишь горечь и скука. Трясина - весь мир.
Поэт нередко противопоставляет слово и ритм. Так и в рассматриваемом стихотворении слова успокаивают, а ритм стиха с постоянными переносами, обрывистостью фраз, перебоями и незавершенностью строки воспроизводит биение чувства. Это, пожалуй, самое "чеховское" стихотворение у Леопарди, и оно чаще других переводилось на русский язык. О русской леопардиане появилось очень интересное исследование итальянской славистки Донаты Муредду "Леопарди в России", в котором дается история восприятия поэта в России и анализ его переводов .
Позднее в творчестве Леопарди заметно возрастает роль сатиры и намечается преодоление скорби. Тридцатые годы в Европе отмечены зарождением новых надежд. В 1831 году создается организация "Молодая Италия", а затем появляется союз "Молодая Европа". Именно тогда возникла "европейская идея", которой суждено было осуществиться через полтора столетия. Ее активным проводником в Италии стал флорентийский журнал "Новая антология", вокруг которого сплотились видные экономисты, историки, писатели, активные деятели движения Рисорджименто. Леопарди не мог не примкнуть к этому кругу передовой интеллигенции. Он давно уже не был затворником Реканати, успев побывать в Риме, Болонье, Пизе. Да и во Флоренции поэт стал частым гостем, где познакомился со светской красавицей Фанни Тарджони Тодзетти, которую считал единственной большой любовью, хотя и безответной, как и все другие.
Закат жизни Леопарди провел в Неаполе, у подножия Везувия. Благодаря помощи друзей жизнь поэта стала более сносной, и он вынашивал новые планы. Однако силы были на исходе, и 14 июня 1837 года Леопарди скончался от сердечного приступа, приняв смерть спокойно, в полном сознании.
В последние годы жизни из-под пера Леопарди вышли поэма "Паралипомены к Батрахомиомахии", а также две большие идиллии - "Палинодия" и "Дрок, или Цветок пустыни". Это был закономерный итог его поэтической деятельности. Сатирическая поэма была своеобразным дополнением к древнегреческой "Батрахомиомахии" ("Войне мышей и лягушек"), которую Леопарди переводил еще в отроческие годы и автором которой считал Гомера. Да и сам жанр идиллии был воспринят им в древнегреческой лирике. Но идиллия итальянского поэта XIX века стала иной, а ее лиричность носит более утонченный и интеллектуальный характер. Особой же оригинальностью отличается разработанный Леопарди жанр большой идиллии, построенной по музыкальному принципу. В основе ее композиции лежит система противоборствующих и многовариантных лейтмотивов, с беспредельным пространством и открытым временем. Мир больших идиллий разомкнут, и присутствующая в нем личность всегда соотносится с целым мирозданием без опосредующих звеньев. Эта личность гуманна и готова к состраданию, и, что самое главное, она духовно независима. А духовная независимость воспринималась как одно из проявлений столь ценимой романтиками свободы. Большие идиллии Леопарди, скорбные в своей основе, могут совмещать лирику и сатиру, печальное и смешное.
Такова сатирическая идиллия "Палинодия", что в переводе с греческого означает - двойное отречение. В ней автор высмеивает идеологию современного ему оптимизма. Основной мотив "Палинодии" связан с образом счастливого будущего, "которое сулят все газеты". И в этом грядущем "золотом веке" всеобщего благоденствия выделяется тема технического прогресса, машинизации и засилья прессы. Сам стиль стихотворения, приближенный к публицистическому, необычен для поэзии Леопарди из-за обилия политической и социальной терминологии, географических названий, глаголов в будущем времени. Увлекшись иронией, автор смешивает воедино блага и бедствия. Здесь впервые у Леопарди появляется тема социального контраста:
Голодный нищий будет у богатых
Слугою и работником, в любой
Общественной формации...
Последняя идиллия Леопарди "Дрок, или Цветок пустыни" тематически продолжает философскую тему "Ночной песни пастуха". Здесь вновь знакомый мотив ночи-бесконечности и та же тема пустыни мира. Но вместо условной Азии появляется картина Юга Италии: Неаполь, Везувий, Помпея. В годы работы поэта над этим произведением близ Везувия производились археологические раскопки, и древняя Помпея впервые предстала взорам ошеломленных жителей XIX века.
Пространство в "Дроке" обретает большую материальность, а время исторический отсчет. Поэт напоминает о том, что восемнадцать веков отделяют его от трагического последнего дня Помпеи. Бесконечность заполняется звездами, и в них поэт видит материальные астрономические тела. У него даже мелькает мысль: а что, если бы оттуда, из космической дали, взглянуть на нашу землю? Эту мысль поэта позднее подхватит и разовьет Рильке в своих "Фонтанах" (1900).
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.