Поэмы и стихотворения - [7]

Шрифт
Интервал

Свернувшейся спиралью в полумраке,
Стоит, дрожит, от страха сам не свой, —
Так вой собак все сердце ей тревожит,
Пугает ум и дух тоскою гложет.
Сомненья нет, уж это не потеха:
Там грозный вепрь, медведь иль дерзкий лев.
Собачий лай все ближе, ближе эхо.
Одна другой трусливей, присмирев,
Перед врагом, поднявшим эту гонку,
Они от страха пятятся в сторонку.
В ее устах звучит уж крик зловещий;
Он через слух и в сердце ей проник.
И бледный страх — холодный, злой и вещий —
Сковал ей вдруг все чувства и язык.
Так, потеряв полковника, солдаты
Бегут позорно, ужасом объяты.
Вся трепеща, стоит она в волненьи.
Но робких чувств рассеявши туман,
Твердит себе, что то — воображенье,
Что весь испуг — пустой самообман:
Что нечего напрасно бить тревогу.
Вепрь в этот миг выходит на дорогу.
В пурпурных пятнах рот его вспененный,
Как будто кровь смешалась с молоком.
Вновь страх ее терзает исступленный,
Влечет вперед неведомым путем;
То вдруг назад она рванется снова
И вепря умертвить сама готова.
На тысячи путей она стремится;
Возьмет один и тотчас — на другой.
Волнуется, спешит и суетится.
Мозг опьянел от страха, как шальной,
Он мыслей полн, но мысль не избирает,
Хватается за все и все бросает.
Вот пес один сокрылся в глушь с поляны.
Она кричит: "Что твой хозяин? Где?"
Другой себе вылизывает раны —
Единственное средство при беде;
И к третьему стремится с восклицаньем, —
Тот отвечает жалобным стенаньем.
Когда ужасный этот стон смолкает, —
С отвислыми губами, черный, злой,
Его товарищ к небу завывает,
А этому ответствует другой.
Поджав хвосты, они трясут ушами,
С которых кровь на землю льет ручьями.
Как смертные страшатся, замирая,
Всех знамений, видений и чудес,
Явленья их с испугом наблюдая
И видя в них пророчество небес,
Так и она от страха замирает,
Взывает к смерти, стонет и рыдает.
"Урод-тиран, кашей, червь гнусно-мерзкий,
Она ругает смерть, — разлучник злой!
Зачем ты отнял, скаля зубы зверски,
Того красу, дыханье, кто живой
Красою розу наделял, дыханьем
Фиалку наливал благоуханьем.
Он умер. О, какое преступленье
Сразить красу такую, аромат!
Но для того, чтоб видеть, надо зренье,
А ты разишь безумно наугад.
Ты в старость метишь, а стрела некстати
Летит и глядь — уж в сердце у дитяти.
Предупреди ты юношу, и вскоре
Он голосом тебя бы превозмог.
Проклятьем встретят Парки это горе,
Ты вместо плевел вырвала цветок.
Он целью быль стрелы любви блаженной,
Не черной смерти, мрачной и презренной.
Ты слезы льешь… Иначе — что же это!
Зачем тебе смертельный этот стон?
Зачем глаза, для всех источник света,
Ты ввергнула в ненарушимый сон?
Теперь к тебе природа равнодушна:
Ты лучший цвет похитила бездушно".
И тут с глухим отчаянием веки
Она сомкнула: две преграды слез,
Стекающих, как горестные реки,
К ее груди каналами из роз.
Но через них пробился дождь сребристый
И раскрывает снова взгляд лучистый.
О, как глаза ее дружны с слезами:
Они в слезах видны, а слезы — в них.
Два хрусталя меняются лучами,
И сохнет скорбь от вздохов неземных.
Но, как в грозу, за ветром дождь несется, —
Осушит скорбь, а дождь уж снова льется.
У ней для скорби образов обильно:
Все спорят, кто скорее подойдет;
Все близки ей, и каждое так сильно,
Что и беду сильнейшею зовет.
Но все равны. Тогда они толпою
Сбираются, как тучи пред грозою.
Вдруг слышен клик охотничий — так звонко!
О, этот звук! Он для нее милей,
Чем песня доброй няни для ребенка:
Надеждою он гонит тьму страстей;
То голос Адониса. Радость веет
Ей в душу вновь, надежду вновь лелеет.
И капли слез назад бегут потоком,
Блестят внутри, как жемчуг в хрустале.
Порой одна сорвется ненароком,
Но чтоб не дать ей сгибнуть на земле,
В слезах не потонувшей, а лишь пьяной, —
Она щекой впивается румяной.
Любовь так недоверчива и, странно, —
Так легковерна: все в ней сплетено,
Все крайности — то ярко, то туманно.
Отчаянье, надежды — все смешно.
Одно ей льстит несбыточно-отрадно,
Другое убивает беспощадно.
Теперь она рвет пряжу, что соткала.
Жив Адонис, упреков смерти нет…
А не она ли смерть так порицала!
Теперь же ей и почесть, и привет.
Царем могил зовет ее, могилой
Царей земных, венцом, верховной силой!
"Нет, — говорит она, — о призрак милый,
Я пошутила; страх виной всему.
Вепрь так жесток, так страшно зол… помилуй!
Он не дает пощады никому.
Но, дорогая, я тебя бранила:
Возлюбленного смерть меня страшила.
Ты вепрю мсти, незримый повелитель.
Не я, а зверь проклятый виноват.
Он оскорбил, а я лишь исполнитель.
Он, злая тварь, тебя обидеть рад.
Два языка у горя — я несчастна —
За десять женщин я хитрить не властна".
Так хочется ей сгладить впечатленье,
Надеяся, что милый невредим.
Холодной смерти льстит она в смиреньи,
Чтоб та подольше сжалилась над ним,
И говорит о славе, о трофеях,
О торжестве, победе, мавзолеях.
"Юпитер! О, как я была безумна!
Я поддалася слабости своей.
Живого смерть оплакивала шумно,
А он умрет не раньше всех людей.
Погибни он — и красота с ним сгинет,
И черный хаос землю не покинет.
Любовь, ты вся объята опасеньем, —
Так окружен ворами, кто несет
Сокровища. Пугает подозреньем
Все, что ни слух, ни глаз не обоймет"…
И в этот миг ей слышен отзвук рога.
Она встает, и прочь летит тревога.
Она бежит, — под ней не мнутся травы —
Как на добычу сокол. И пришла.

Еще от автора Уильям Шекспир
Макбет

Шекспир — одно из чудес света, которым не перестаешь удивляться: чем более зрелым становится человечество в духовном отношении, тем больше открывает оно глубин в творчестве Шекспира. Десятки, сотни жизненных положений, в каких оказываются люди, были точно уловлены и запечатлены Шекспиром в его пьесах.«Макбет» (1606) — одно из высочайших достижений драматурга в жанре трагедии. В этом произведении Шекспир с поразительным мастерством являет анатомию человеческой подлости, он показывает неотвратимость грядущего падения того, кто хоть однажды поступился своей совестью.


Ричард III

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Много шума из ничего

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ромео и Джульетта

Трагедия Шекспира в переводе Татьяны Львовны Щепкиной-Куперник.Примечания к тексту составлены А. Смирновым.


Поэмы

В эту книгу вошли не слишком известные широкому читателю поэмы в русских переводах Золотого и Серебряного века. «Венера и Адонис» и «Лукреция» считаются, бесспорно, шекспировскими поэмами, что же касается поэм «Страстный пилигрим», «Феникс и голубка», «Жалоба влюбленной», тут авторство Шекспира сомнительно, хотя и отрицать его с полной уверенностью нельзя.


Как вам это понравится

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Король Ричард III. Антоний и Клеопатра

Ричард III, гениальный в своем неприкрытом цинизме узурпатор, сметает все на своем пути в стремлении добиться английской короны…Марк Антоний и его возлюбленная, прекрасная египетская царица Клеопатра, вступают в игру, победить в которой невозможно, пытаясь противостоять всей мощи имперского Рима…В эту книгу вошли две исторические трагедии Шекспира, посвященные жажде власти – власти, которая заставляет человека идти на безумный риск и совершать чудовищные преступления, но в итоге превращает его в беспомощную игрушку неумолимого рока.


Собрание сочинений в одной книге

«…Две знатные фамилии, равноПочтенные, в Вероне обитали,Но ненависть терзала их давно, –Всегда они друг с другом враждовали.До мщенья их раздоры довели,И руки их окрасилися кровью;Но сердца два они произвели,На зло вражде, пылавшие любовью,И грустная двух любящих судьбаСтаринные раздоры прекратила…».


Ромео и Джульетта. Отелло

Многие персонажи Шекспира стали нарицательными, вошли в наш повседневный обиход – но никому из них в этом отношении не сравниться с юными Ромео и Джульеттой из средневековой Вероны и суровым венецианским мавром Отелло, превратившихся в символы великой, безграничной любви или жестокой, выжигающей душу ревности. «Ромео и Джульетта» и «Отелло» – не просто гениальные пьесы. Они будут жить столько же, сколько будут существовать среди людей чувства любви и ревности, а значит – всегда!


Комедии

Перевод: Петр Вейнберг, М. Кузьмин, H. Сатин, А. Кроненберг.