Поехали - [8]

Ну как вы сможете отказаться, если знаете, что для того, чтобы излечить болезнь, самое главное установить ее причины, а причина, может, как раз и находится в самом забое, именно на том уступе, на пласте "Дерезивка", куда вы, закрыв глаза и дрожа даже корнями своих волос, лезете.

Особенно приятное ощущение, когда стояки, которые кладутся один от другого приблизительно на метр, вдруг "прерываются" и горбыль от горбыля уже на два метра…

Тогда вас охватит лирическое настроение, захочется декламировать стихи:

Не говори, что молодость сгубила…

Или петь "Завещание" Тараса Григорьевича Шевченко…

Когда вы уже подползаете к нижней скважине (это бывает приблизительно через два часа после того, как "вас влезли" в верхнюю скважину), вы говорите:

— Не может быть!

— Что — не может быть?

— Скважина!

— Скважина. Факт…

Вы тогда спрашиваете:

— Это я долез или упал к скважине?

— Долезли.

— Серьезно?

— Серьезно!

— Ну, благодарю.

— За что?

— Я подумаю…

Вы садитесь и долго будете думать, пока любезный завшахтой не скажет вам:

— Пересядьте, прошу вас, на другое место, а то вы уже в собственном поту плаваете…

Автор рекомендовал бы, если к этому есть хоть малейшая возможность, ознакомиться с "Дерезивкой" в компании опытных товарищей.

Кроме того, что вы вообще будете иметь приятных собеседников, вы еще сможете воспользоваться при этой оказии техническими советами.

Опытный товарищ будет лезть впереди вас и все время будет советовать…

— Если сорвешься, падай так, чтобы не сбить меня! Места для тебя достаточно, так что держи крепко в руках руль боковых поворотов, а руль глубины отпусти: глубину ты и так возьмешь.

А еще кто-нибудь из товарищей, уже детально знающий шахты, не оставит вас без советов приблизительно такого характера:

— Если будете лететь, крутите головой между горбылями, чтобы не расколоть головой стояк, а то это приведет к техническим неполадкам в шахте и отразится на добыче. Летите до конца, если не пробьете породы и не вылетите в штрек, сидите на месте, не ищите сами скважины, чтобы не заблудиться… Мы подлезем — покажем дорогу…

На-гора вас выдают легким и радостным. Вы ощущаете, что у вас есть руки, ноги, спина, шея, голова, живот. Вы чувствуете на каждой части вашего тела каждый мускул — так вы радостны и напряженны…

И ощущаете вы все это приблизительно с неделю. Особенно остро на второй, третий и четвертый день.

А потом все входит в норму, и начинаются будничные дни борьбы за превращение кустарного Донбасса, оставленного нам капиталистическим строем, в Донбасс механизированный, Донбасс социалистический.

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

Сколько неведомого, сколько интересного, сколько полезного на шахтах?

Автор понимает, что не в силах все передать, познакомить читателей абсолютно со всем, что имеет что-нибудь общее с угольной промышленностью; его задача очень и очень скромная — хоть кое-как, хоть на такусенький процент ликвидировать среди населения угольную неграмотность…

Уголь?! Шутки, думаете?! Целые столетия человечество бьется над решением самых разнообразнейших угольных вопросов! Вузы, втузы, академии — над углем работают!

Тысячетомные книгохранилища, лучшие, пытливейшие умы человечества приносят себя в жертву ради угля…

Наивно было бы думать, что в небольшом вступлении автор сможет охватить всесторонне все, что касается угля…

Да и цель автора вовсе не научно-технический труд в области горного дела.

Цель автора — люди: человеческие дела и человеческие страсти на фоне борьбы за угольную пятилетку…

Автор вынужден был взяться за объяснение всевозможных технических дел и слов. В дальнейшем эти слова и дела, очевидно, будут встречаться.

Так вот, чтобы не путались они под ногами читательской мысли, чтобы не заглядывал читатель в разные объяснительные заметки и словари, автор и решил подать их сразу, хотя и знал, что этим самым он может ошарашить читателя…

"Да разве хочешь, — надо!"

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

"Забойщик" — человек, который рубает уголь.

"Забой" — место, где рубают уголь.

Есть еще литературная организация "Забой", так она уголь не рубает, а ее члены-шахтеры пишут о работе на шахтах… иногда пишут неплохо.

"Свод", или "крепление", — так и будет "свод". "Свод", или "крепление", — это операция, которая закрепляет породу или уголь, чтобы они не заваливались.

"Крепильщик" — тот, кто крепит.

"Обушок" — обушок. Им рубают уголь ручным способом. Обыкновенный молоток большой с зубцом с одной стороны… Им размахиваются в уголь — бах! — и отрубают уголь.

"Отбойный молоток" — работающий сжатым воздухом. Штука механизированная…

"Воздух" — это и есть тот сжатый воздух, который приводит в движение тот молоток…

"Компрессор" — штука, подающая по трубам в шахту сжатый воздух, а "шланг" — это шланг: к нему привинчивают отбойный молоток.

Особенность отбойного молотка та, что если он не работает и вы спрашиваете его хозяина:

— Почему не рубаете?

— Воздуха нет!

А если "воздух" есть:

— Почему не работаете?

— Зубца запасного нет!

— Нате зубец…

Если вы дали зубец, и молоток все-таки стоит, — снова:

— Воздуха нет!

— Да есть же воздух!

— Шланг пропускает…

— Не пропускает?

— Иди ты…

Тот, кто спрашивает, знает, куда ему идти, потому что попал он на "конёчника".