(Путешествие)
Таврические степи…
Кто из люда нашего не знает их?..
Степями этими безмежными когда-то запорожские казаки-всадники скакали, потом чумацкие возы степными шляхами скрипели, за солью да за таранью гейкая, а потом…
Потом залились степи пшеницей буйною, расцвели селами да хуторами, табунами коней, отарами овец, стадами скота рогатого…
И не скачут уже теперь по ним казаки запорожские, не скрипят возы чумацкие…
Трактор тарахтит в степях в таврических, электричество мигает, пробегают авто, сусликов да орлов степных распугивая…
МЕЛИТОПОЛЬЩИНА
Ровно… Так ровно, как на ладони… Так ровно, что не обо что взгляду вашему удариться, и летит этот взгляд на десятки верст — и вперед, и назад, и вправо, и влево — и только изредка наткнется в голубой мгле на крест церковный и задержится там…
Там-там, где тот крест торчит…
— А сколько же верст вон до того креста? До церкви?
— Да верст, вероятно, двадцать!..
На двадцать верст взор ваш степные просторы охватывает…
Ровно…
Стол перед вами, зеленый пшеничной скатертью застланный…
Тарахтит арба-мажара, рысцой качаются кони, рассыпает битое стекло песни жаворонок, плавает в голубизне орел-степовик, шарахаются в норы суслики перепуганные…
Ищешь где-то над дорогой хотя бы кустик спорыша нашего… Нет…
Вдоль шляха не спорыш, а синец степной бледненькой синькой с листа брызжет…
А вокруг пшеница зеленеет…
Растет труд крестьянский, хозяйское око радуя…
И нет деревца тебе нигде, нигде ни кустика…
Степь…
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
* * *
Село Покровка… Ново-Троицкий район на Мелитопольщине…
Как всюду в степных селах, глина да изредка только черепица…
Как везде и всюду, голо: нет деревьев…
Хаты, а за хатами — стога из соломы огромные…
Сельский клуб… А на нем афиша… И на сельском Совете афиша… А на афише той кто-то кого-то на кресте распинает.
ВЫСТУПЛЕНИЕ ИЗВЕСТНОГО ГИПНОТИЗЕРА ГНЕЗДИЛОВА
Будет демонстрироваться
Распятие на кресте
Это Покровка развлекается.
"Распятием" политико-воспитательную работу в сельском клубе проводят.
Кого тот "известный" Гнездилов будет распинать, неведомо…
Было бы хорошо, если бы в самом деле распять заведующего тем клубом, а вместе с ним и культурно-просветительную комиссию…
Испытали бы они, каково это на кресте висеть, возможно, тогда и отыскали бы развлечения поумнее для "уверенного им населения"…
А то получилось, как раз на пасху…
Очевидно, так и приспособлено это "распятие" к такому подходящему дню.
Только что миновала "страстная неделя", когда господа нашего Иисуса Христа, сына божьего, Анно-Кайяфа распял, а теперь, мол, полюбуйтесь, как это в натуре выглядит…
Очень хотелось посмотреть, как вот оно там, в Покровке, распинают, но некогда было… Ехать дальше нужно…
* * *
На Чурюк!
И катится мажара дальше степью, тарахтит по шляху синцом расцвеченным…
Чурюк — остров на юге Мелитопольщины… Там, за Чурюком, через небольшую протоку, уже советский Крым вытыкается…
Сиваш, Гнилое море, тот остров охватывает…
А Гнилым морем называется северная часть Черного моря, заливы, что в Мелитопольщину соленой водой врезаются…
И гнилое оно потому, что соленое без предела, и нет в нем ни рыбы, ничего… Ничто не выживает в этой воде, кроме рачков крошечных каких-то, которые мириадами кишат в зеленоватой воде…
Чайки скулят над морем, свистят кулики, да поблескивают на солнце над водой тучи снежно-белых мартынов…
Село Чурюк прижалось над заливом… Небольшое, дворов, может, с полсотни, а может, и в сотню… Такое село, как все степные села.
Дальше плотина через залив из глины да из соломы…
А за плотиной за той село Петровка… Последнее уже село… Дальше остров, частично распаханный, частично под целиной…
А дальше проток и Крым…
* * *
— Тр-р-р! Здравствуйте!
— Здравствуйте!
— Как живете-можете?
— Помаленьку!
Останавливаюсь у хозяина… Середняком называется…
Большое подворье. Большая хата с пристроенной к ней конюшней. Пара коней… Четыре коровы…
— Ну, как живете?
— Да ничего…
— Растет? Родит?
— Да понемногу…
В сенях сепаратор. Во дворе жнейка.
— А сколько земельки?
— Да слабовато… По три десятины на душу… Маловато земельки…
— А "душ" сколько?
— Батько старый да мать… Да я, да жена… Да брат… Да деточек трое… Вот и все…
— Слава тебе, господи…
— Да так… Да только стеснение насчет земли. Своей маловато, приходится из фонда подарендовывать….
— А сколько же из госфонда подарендовываете?
— Да сколько поднять можем…
"Ничего себе, — думаю, — стеснение…"
Народ румяный, ветрами обвеянный, соленой водой оплесканный. Соленый народ… Степной…
— Больше за скотом ходим… Масло продаем… Скот… За лето выпестуем на выпасах, а осенью продаем… Потом снова покупаем запущенный, выпасем и продаем… Народ мы бедный…
— Дай, господи, всем такими бедными быть…
— Да оно так…
— Да так уж… Так…
* * *
Подымается на ноги земля степная, советская… Пшеницей звенит, травами степными шелестит, молоком пахнет…
Засека украинская — Мелитопольщина…
* * *
Эх, степи таврические!
Степи советские!
Цветите цветом буйным, крестьян и рабочих радуя!
1926
Перевод И. Собчука.
