Поехали! - [39]

– Это каналы других «Авелей». С первого по девятый, исключая наш.

– Но они молчат, – отрезала Аня.

– Все?

– Все. Красная лампочка означает, что связь оборвалась.

– Получается, мы одни выжили… – сдавленно проговорил Йен.

– До гиперпространственного прыжка: две минуты, ноль секунд, – донёсся до них голос Помощника.

– Поторопись, – одёрнул Йена Блейк, совсем теряющий самообладание.

– Ты понимаешь, что это значит? – парень обратился к Ане. – Теперь только у нас осталась надежда на новую жизнь. Из всех людей в мире. Если мы развернёмся, то это будет конец для всех…

– Это неправда, – дрожащим голосом возразила Аня, – если мы успеем до…

– Помощник, у тебя хватило памяти на видео с МКС?

– Видео с МКС получены. Количество: 2 штуки. Продолжительность: 0 минут 46 секунд и 0 минут 23 секунды. Хотите воспроизвести?

– Что на этих видео, Помощник?

– Нет! – перебила его Аня. – Не надо.

Девушка откинулась назад, плюхнувшись на пол всем весом. По её щекам текли слёзы. Аня небрежно растёрла их ладонями по щекам, тщетно пытаясь взять себя в руки.

– До гиперпространственного прыжка: одна минута. Все бодрствующие члены экипажа должны вернуться в капсулы сохранения или пристегнуть ремни безопасности на сидячих местах в общем отсеке.

– Я знаю, что ты не хотела быть здесь, – смягчился Йен, – но твоя мама мечтала, чтобы у тебя было будущее. Мистер Н. мечтал, чтобы у человечества было будущее. Теперь всё зависит только от тебя.

Йен протянул руку, в отчаянье пытаясь встретиться взглядом с девушкой. Но она отвела глаза и бросилась к панели. В эту секунду в его сердце что-то оборвалось.

– Хотите задать новые координаты? – снова спросил Помощник.

– Нет, – твёрдо ответила Аня после небольшой паузы.

– Изменение координат отменено. До гиперпространственного прыжка: ноль минут, тридцать секунд. Пристегните ремни безопасности.

Аня вскочила на ноги и бросилась к выходу, ухватившись за руку Йена. От неожиданности парень вздрогнул, но не смог сдержать улыбки облегчения, озарившей его лицо. Выбравшись из навигации, троица наперегонки бросилась в сторону общего отсека под обратный отсчёт до прыжка в неизвестность.

День последний первый

На планету ASH-2342 приземлился корабль с эмблемой голубя, нанесённой на хромированный корпус.

Два светила, образующие систему Новой Надежды, стоят в зените, озаряя шероховатую поверхность планеты тёплым светом.

Климатические условия здесь специфические, а растения совсем не похожи на те, что мы привыкли видеть. Поэтому сложно было бы сразу определить время года, но есть в нём что-то особенное. Романтик со стажем сразу сказал бы, в чём именно дело.

По трапу спускаются трое членов экипажа, облачённые в оранжевые костюмы. Они боязливо озираются по сторонам и пока не решаются снять защитные скафандры. Среди них – школьный учитель истории, музыкант и особенная девушка. Они ничего не знают о выживании и плохо разбираются в технологиях, но теперь их ждёт совершенно новая жизнь, и кто знает: сохранят ли они старые роли или предпочтут начать всё сначала, чтобы выжить в этом чужом, далёком от дома мире.

Они ещё не знают, как сильно и опьяняюще в здешнем воздухе пахнет весной.

Евгения Кретова. Исчезнувшая галактика

Инерционные двигатели выключены. Раскрыв защитные купола, два небольших фрегата скользили след в след на маневровых.

Нет. Не скользили. Крались.

Пробирались ощупью, словно слепцы вдоль обрыва. Дифферент на правый бок. Десять градусов. Уклонение два. Дифферент на левый борт, девиация сорок. Россыпь золотистой пыли по визирам – экраны обзорки припорошило частицами встречного вихревого потока. Будто пригоршней снега в лицо.

– Самый малый вперед, – голос капитана в наушниках, тихий и размеренный, словно ничего не происходило.

Ничего и не происходило. Рядовой рейд в нерядовую зону. Куда никто никогда не ходит. Вместо которой на навигационных картах – серые безликие пусто́ты и маркер сигма с тройкой в качестве индекса. Зона, запрещенная для навигации.

Зона, которой нет.

Как бы нет.

Два судна вгрызались в жерло вихревого потока. Пробирались медленно, в обход патрулей. Только им известной тропой.

– «Агей», как слышишь меня? Уплотнение потока прямо по курсу. Готовь плазму. На 38 делай.

– Слушаю, «Аякс», уплотнение потока подтверждаю. Коэффициент уплотнения восемь. Углубление три. Иду на 2–18 за тобой. Ориентируюсь на твой правый маневровый… Задери скварр такую погодку.

Штурман «Аякса» землянин Арх, мрачный громила, который едва помещался в узком навигаторском кресле, уставился на экран локатора: зеленый луч скользил по нему, обрисовывал края тесного словно бутылочное горлышко фарватера и освещал хвост шедшего впереди «Агея» – фрегат шел уверенно, хоть и на минимальной скорости. Сразу чувствовалось, что знает фарватер как свои пять пальцев.

Всегда хорошо, когда ведущий в группе знает фарватер как свои пять пальцев. Даже если этих пальцев четыре, как у Арха: мизинец он потерял в этом году, когда выбирался с угольной Фреи. Но такова жизнь галактических контрабандистов. Сегодня ему повезло – его взял в команду сам Киль Сурфок, молодой, чертовски удачливый контрабандист, который, по слухам, работает сразу на несколько правительств и несколькими же правительствами финансируется. Попасть в его команду – это обещание головокружительного впечатления и золотой билет. Возможно, хотел кого-то другого, но поблизости оказался только Арх, и ушлому клириканцу пришлось соглашаться на него. А может, кого-то другого Сурф просто пожалел, а его, Арха, готов отправить в расход – кто знает, что у этих клириканцев на уме.