Поединок на границе - [9]

Отдыхали они стоя. За соседним кустом тяжело дышали люди. Они поправляли на себе поклажу, кто-то жевал табак. Вот бы и налететь внезапно! Но Карацупа сдержался: нападать лучше всего не на стоянках — в таком случае легче оказать сопротивление и проще разбежаться по дубняку. Налететь нужно внезапно на марше, выбрав миг, когда зайдет луна, — тогда нарушители не смогут сразу остановиться, выхватить оружие и занять выгодную оборону.

Стоя за кустом, Карацупа прислушивался и ждал. В выжидательной позе застыл и Индус.

Луна зашла, стало совсем темно. За кустом стихло — перед выходом нарушители, очевидно, прислушивались: нет ли погони?

«Чмок… Чмок…» — послышались шаги. Нарушители пошли дальше и вскоре очутились в той части глухой пади, скрытой дубняком, где не так-то легко было им разбежаться в стороны от тропы. Сдерживая поводком Индуса, пограничник бесшумно последовал за ним. Теперь он мог различить едва видимые силуэты и сразу узнал главаря группы и старика, с которыми познакомился заочно по их следам.

Один… два… пять… девять… Да, девять! У Карацупы екнуло сердце: сдюжат ли они вдвоем с Индусом против такой силы?

Перебегая от куста к кусту, от дерева к дереву, следопыт преследовал банду и все продумывал, как ему лучше поступить. Индус, доведенный до крайней степени напряжения, рвался с поводка, и Карацупа опасался, как бы он не выдал себя злобным воем.

Выглянула луна, узкая падь заполнилась мглистым струящимся светом. Следопыт с тоской посмотрел в небо, его взгляд словно говорил: «Уйди! Уйди, пожалуйста!» И луна как бы послушалась пограничника — стало темно.

Пора! Карацупа уже все обдумал и знал, как ему действовать. Он спустил с поводка Индуса и с ним бросился вперед:

— Стой! Руки вверх!

Не давая опомниться бандитам, Карацупа тут же стал отдавать приказания:

— Загаинов, заходи справа! Козлов, Лаврентьев — слева! Остальным бойцам — на месте! Давай заходи, окружай! Индус, бери! Ату!

Бандиты заметались. Главарь бросился в кусты и взвыл: Индус укусил его. Коротконогий, коренастый, он поднял руки. Между тем Индус уже успел основательно покусать еще кое-кого из группы, вырвал у старика трость и бросил ее к ногам Карацупы. Бандиты орали и ругались. Вопли их сливались с проклятиями, и они сами не могли разобраться, кто кричит в пади, где находятся пограничники.

Воспользовавшись паникой, Карацупа еще невидимый нарушителями, приказал им поднять руки.

Затем он быстро присел. Снизу, на фоне светлевшего неба, ему было видно, все ли нарушители стоят с поднятыми руками. Растерянные, не понимая, откуда свалилась на них беда и сколько пограничников окружило их, бандиты тянули руки и испуганно озирались по сторонам, пытаясь разобраться в обстановке.

— Загаинов, Козлов, Лаврентьев, Иванов! — все еще хитрил Карацупа, — держать всех на мушке. Я буду обыскивать. Если что, бей без промаха!

Выхватив из деревянной кобуры маузер, Карацупа вышел к банде. По его приказу в кусты полетели револьверы, кинжалы, фонари, банки с ядом и опиумом. Быстрее всех опомнился главарь, он незаметно опустил руку в карман за пистолетом, но Индус предупредил его сильным прыжком: клыки овчарки оставили след на шее и лице главаря.

Обыскан четвертый нарушитель, пятый… «Скорей, скорей! — понукал себя Карацупа. — Уходит время, уходит эффект неожиданности, может быть, скоро взойдет луна, и тогда обнаружится хитрость…»

Не слыша голосов пограничников, к которым обращался Карацупа, нарушители сообразили, что попались на хитрость.

Старик, у которого Индус вырвал трость, вдруг пронзительно, по-бабьи, закричал:

— Обманывает! Бей! Души!..

Индус очутился на спине жилистого старика, повалил его, укусил в шею.

— Товарищи, окружай гадов! Загаинов, выходи вперед. Сейчас я буду их конвоировать. А ну, становись попарно! Шагом марш!

Нарушители сбились в кучу, боязливо построились попарно и, проклиная все на свете, шагнули вперед. В это время разорвало тучи, проглянула луна. В ее призрачном свете белыми пятнами виднелись лица перепуганных людей. Шагая с поднятыми руками по вытоптанной звериной тропе, они мрачно и зло оглядывались по сторонам. Еще десяток шагов, и им стало ясно: конвоирует их только один пограничник.

Вид у Карацупы был страшен — без куртки, босой, в разорванной рубахе, с направленным в сторону нарушителей маузером, он шагал позади банды, не подозревая, что над его головой нависла беда.

Еще недавно, преследуя нарушителей, Карацупа опасался появления луны. Теперь же, когда он конвоировал врагов по грязи, среди кустов и мутных водяных потоков, катившихся по дну пади, следопыт боялся, что тучи снова закроют ее. Слабый свет луны был ему на руку — стоило любому бандиту ослушаться приказа, как он немедленно получил бы пулю в затылок. Стоит луне исчезнуть хоть на миг, и все переменится — воспользовавшись мраком, бандиты смогут разбежаться или, что еще хуже, наброситься на Карацупу, убить собаку.

Луна словно затеяла игру в прятки — то она светила ярче, то скрывалась в облаках. Карацупа тревожно посматривал на небо. Мозг сверлила мысль: «Может, не дожидаясь беды, расстрелять в спину несколько человек, а двоих-троих вести на заставу?» Но он тотчас же отогнал эту назойливую мысль. Его долг — доставить врагов в штаб живыми; стрелять можно только в самом крайнем случае.