Подземные тропы - [9]

Покой надолго покинул его, и то, что Фрисс не совсем в себе, заметил даже красный Алдер-кузнец, живущий на склоне Иррини.

— Что случилось, Речник? — спросил он, даже не предложив купить наконечники. — У тебя такой вид, будто ты чудом выбрался из печи!

— Странная история, красный мастер, — хмуро ответил Фрисс, рассудив, что не только Гедимин нуждается в предупреждении. — У Сароо-Кема убили сармата. Здесь не появлялись новые демоны?

— Я их не видел, — красный Алдер тоже встревожился. — Может, Звигнел что-то заметил? Он-то глубже живёт.

— Будь осторожен, — посоветовал Речник и покосился на зарево на сводах пещеры. — Мы не скоро разберёмся, в чём там дело…

Печь Звигнела полыхала и метала искры, как разбуженный вулкан. В кузнице раздавался грохот, и зарево освещало долину Тер.

Алдер вышел навстречу. Его чешуя блестела в алом свете.

— Много работы, мастер Звигнел? — крикнул Фрисс, и слова его почти заглушил лязг металла. Ящер взмахнул хвостом.

— Фриссгейн! Твои плас-стины готовы, друг огненного кота, возьми с-свой дос-спех! — он пропал в доме и вскоре вынес броню с металлическими вставками. Из-за его спины с любопытством выглянул молодой красный Алдер — ученик или подмастерье.

Пластины из красноватого сплава с переплетениями изогнутых линий были лёгкими и прочными, как и обещал мастер. Алдер даже позволил Фриссу проверить это, ударив по ним стальным прутом. На пластинах и следа не осталось. Речник с радостью надел обновлённую броню. Ох и пригодится она в этом году…

— Отлично, мастер Звигнел! Сколько я должен тебе?

Шестьсот кун — справедливая цена, по разумению Фрисса, даже немного заниженная. Он отдал их без спора и был очень доволен. И всё-таки он не забыл рассказать о странном случае у Сароо-Кема и предупредить об опасности.

— Гул донос-сился с-снизу на днях, и земля дрожала, — задумчиво сказал Звигнел. — Неспокойно в последние дни. Но пришельцев я не встречал, ни свирепых, ни мирных. Это ваш народ, с поверхности! Мы с безоружными не воюем.

Речник не стал спорить. Он только понадеялся, что на пути фарков больше не попадутся безоружные — будь то сарматы, люди, хески или Крысы Моджиса!

От Нодвы до Ладин-Кема Фрисс летел, внимательно рассматривая берега, но ничего странного больше не попалось ему — ни подозрительных существ, ни следов побоища. И всё-таки полусотня убийц и бандитов бродила где-то в ближних степях. Поэтому Фрисс — хотя в остановке не было нужды — приземлился у Ладин-Кема и прошёл от храма до нижних пещер.

Ладин-Кем ещё был пуст, жрецы приводили его в сверкающий вид перед весенними праздниками. Верхние пещеры, где жили камнерезы и ювелиры, продавцы драгоценностей, были приоткрыты, но лотки и прилавки ещё не окружали их. Речник слегка огорчился — если бы торговля уже шла, можно было бы купить красивых камней в подарок Гедимину. Но, поразмыслив, Фрисс решил, что сармату сейчас некогда собирать странные украшения из обломков металла и камня — ему надо собирать работающую станцию из разрозненных альнкитов, зданий, мачт и подстанций… Предупредив о бандитах-фарках жрецов и ювелиров, Речник спустился к нижним пещерам — там жил один хороший знакомый, Фиос Хагет, уже много лет снабжающий Речников дровами и сухой травой, небесплатно, но не слишком дорого.

Все рабочие Фиоса Хагета были сейчас в степи — торопились вырубить и вывезти всю траву, пока её там много. Сингел-торговец не слишком обрадовался Речнику — с тех пор, как тот обзавёлся вечным источником энергии, на большой заказ рассчитывать не приходилось.

— Фриссгейн, тебе везёт, — довольно вяло сказал Фиос. — Я объявил, что буду продавать охапку соломы за пять элов до конца месяца. Как ты мог узнать об этом, ума не приложу.

— Все мы ценим твою верность слову, — серьёзно сказал Речник. — На мне ты много не потеряешь. В этом году я беру пятнадцать охапок. Придержи их для меня до месяца Каени.

— Три куны и пятнадцать элов с тебя, всё вперёд, — сказанное совсем не утешило Фиоса. — Везёт вам, Речникам…

— Да уж, так везёт, так везёт… — покачал головой Фрисс, отсчитывая горсть семян-элов, и подумал, что лучше покупать охапку травы за куну в мирный год, чем отдавать пять элов и ждать неминуемой войны. — У твоих рабочих есть оружие? Новая напасть в этом году на Реке, будто мало было старых…

Он быстро рассказал о фарках, добавив от себя, что твари это злобные, жестокие, но трусливые. Фиос Хагет пообещал предупредить всех соседей по участку, а заодно тех, кто живёт у подножия Липы, и без оружия не выходить из пещеры. Он привык принимать слова Речников всерьёз.

От Ладин-Кема корабль Фрисса поднялся под самые облака и набрал скорость. Речник не стал задерживаться на своём участке, решив, что успеет вернуться туда, и пролетел по прямой над степью, не тратя время на петлю над Островом Шайла. Справа проплыла громада станции "Эджин", слева — "Флан", полумесяцем обнимающий русло, и тёмно-серые зубцы осыпающихся зданий Старого Города бросили тень на воду Реки, а заодно и на летящую хиндиксу. Корабль с плавниками был слишком мал рядом с этими руинами, он терялся в их тени. Казалось, что хиндикса боится лететь в Город — её плавники стали замирать, цепенеть в воздухе, нос вильнул вниз, и корабль уверенно направился к окраине — за пределы гигантской, но полуразрушенной городской стены, в колючие заросли мекхи и других диковинных трав, выросших под невидимым, но жгучим излучением Города. Речник не стал менять курс корабля, он и сам боялся приземляться среди руин. Придержав хиндиксу в воздухе, он достал из заплечной сумы блестящий синий скафандр — форму сармата со станции "Идис" — и надел его поверх брони, а плащ Речника спрятал в суму. За зиму он почти забыл, как носят такую одежду. А ведь в прошлом году не один месяц ходил в скафандре! В Старом Городе иначе нельзя…