Подводный фронт - [89]

Он болел сердцем буквально за каждый корабль, за каждую лодку. И мы все хорошо чувствовали это, знали, что наш нарком живет флотом, его интересами и нуждами.

В беседе со мной Николай Герасимович поинтересовался моим мнением о том, как показывают себя новые органы подводного плавания. Я ответил откровенно, что думал:

— Новая организация пока нового внесла немного.

Н. Г. Кузнецов нахмурился, а потом стал говорить горячо и убежденно:

— Совершенствование управления силами флота — это теперь проблема проблем. Мы многое сделали, многое отладили еще перед войной, но многое и не успели. За наши слабости в организации, в управлении силами немец нас больше всего и бьет. Надо постоянно искать, постоянно совершенствовать организацию. И органы подводного плавания на сегодня — один из шагов в этом направлении. Конечно, их полезность целиком и полностью зависит от тех, кому они непосредственно подчинены: здесь, в Главном морском штабе, — от начальника штаба, на флотах — от командующих, но и сами начальники органов подводного плавания и их подчиненные призваны играть активную роль. Вы должны быть «законодателями мод» в борьбе за культуру подводного плавания, в развитии методов боевого использования лодок и сил ПЛО, отработке новых тактических приемов.

Все сказанное наркомом вдохновляло и побуждало к работе. Так же, впрочем, как и то, что несколько позже довелось услышать от его первого заместителя адмирала И. С. Исакова.

Честно говоря, я не думал, что Иван Степанович примет меня. Был наслышан о том, что после тяжелого ранения, полученного в октябре 1942 года под Туапсе, и ампутации ноги состояние здоровья адмирала оставалось плохим, что врачи разрешили ему работать всего три-четыре часа в день. Но оказалось, что И. С. Исаков вовсе не отошел от дел, не примирился с ролью «почетного зама». Каждый день он, превозмогая боль, поднимался на костылях в свой кабинет и работал с такой энергией и самоотдачей, какой и абсолютно здоровый человек мог позавидовать. Один за другим в журналах появлялись его труды-исследования опыта второй мировой войны. Не сторонился Иван Степанович и повседневных дел и забот, постоянно общался с работниками управлений, щедро делился с ними своим богатейшим опытом штабной работы.

— Напомните, пожалуйста, где мы с вами встречались, — так он начал разговор со мной. Тяжело опираясь о столешницу, встал при встрече, и бисеринки пота высыпали на открытом, благородном лице.

Я-то, конечно, хорошо помнил где. Во время моей учебы в академии И. С. Исаков был начальником кафедры стратегии и оперативного искусства. Его блестящие лекции производили на нас, слушателей, огромное впечатление.

Но особенно памятен мне был эпизод, происшедший на мандатной комиссии при приеме в академию. Все члены комиссии задавали самые различные вопросы, и только И. С. Исаков молчал, внимательно, оценивающе приглядывался. А потом вдруг задал один-единственный вопрос:

— Ну а на мель вам, командир, доводилось садиться?

— Так точно, — признался я, — сидел на песчаной косе под Николаевом в бытность командиром «М-1».

— Тогда надо принять, — совершенно серьезно сказал Иван Степанович, и именно это его замечание, к моему изумлению, решило вопрос: я был принят.

Теперь, спустя многие годы, я напомнил адмиралу этот эпизод, и он рассмеялся:

— А что, недурной вопрос был! Со смыслом: за одного сидевшего на мели двух несидевших можно дать. Великое дело — опыт! Ну а если серьезно, — заметил он затем, — то задавал я тогда этот странный вопрос, скорее всего, с другой целью. Очень важно знать, умеет ли командир признаваться в своих слабостях, ошибках, наконец, честен ли он. Это ведь, пожалуй, самое главное.

Минут сорок продолжалась наша беседа. Собственно, это была даже не беседа, а, скорее, еще одна блестящая лекция об особенностях работы в центральном управлении. Для меня, не имеющего опыта ее, просто бесценными были многие советы, рекомендации.

— Бойтесь текучки, — предупреждал Исаков. — Невзирая ни на какую загруженность, каждый штабист обязан найти время для постоянной работы над отдельными научными проблемами. Закончив рабочий день, надо спрашивать себя: а что я сегодня сделал нового для победы?..

Вот с такими напутствиями я и приступил к работе в Главном морском штабе. Буквально с первых дней окунулся в деловую, творческую атмосферу. Здесь, в Главном морском штабе, был собран, что называется, цвет военно-морской мысли. Обязанности начальника штаба исполнял в ту пору вице-адмирал Георгий Андреевич Степанов, старый моряк, участник гражданской войны, имя которого, в частности, связано с известной, вошедшей в учебники военно-морского искусства Видлицкой операцией 1919 года. Ведущие управления возглавляли признанные авторитеты: вице-адмирал Сергей Петрович Ставицкий, контр-адмиралы Юрий Александрович Пантелеев, Владимир Лукич Богденко, Михаил Александрович Воронцов… Большой опыт, широкая эрудиция, отличное знание военно-морского дела позволяли им успешно решать различные задачи, помогать народному комиссару ВМФ в управлении боевой деятельностью флотов.

К своему удовлетворению, спаянный, творческий коллектив я нашел и в лице своих новых подчиненных в управлении подводного плавания. Встретил тут хорошо знакомого по Северу капитана 1 ранга А. М. Спиридонова, знакомого еще по училищу капитана 1 ранга В. Г. Якушкина. Хорошее впечатление оставляли своей исполнительностью, добросовестностью капитаны 1 ранга А. П, Шергин и Л. Г. Петров, инженер-капитаны 1 ранга В. В. Голембаков и В. А. Причастенко,