Подводный флот Третьего рейха. Немецкие подлодки в войне, которая была почти выиграна, 1939-1945 гг. - [37]

В 1945 году на подходах с юго-запада да и повсюду вокруг Британских островов подлодки продолжали нести тяжелые потери: шесть в январе, девять в феврале, пятнадцать в марте и столько же в апреле, а общий тоннаж потопленных в этих районах кораблей союзников ежемесячно не превышал 70 тысяч тонн.

Эти цифры ясно показали, что, хотя «шноркель» дал возможность подводным лодкам оставаться в море, он не вернул им, как надеялось немецкое верховное командование, прежнюю мощь и эффективность атак.

Успей новые подводные лодки вовремя войти в строй, вся ситуация могла бы радикально измениться в пользу Германии. Во всяком случае, те подводники, которым удалось мужественно пережить этот четвертый и самый тяжелый период войны на море, надеялись, что на пятом этапе военных действий они снова обретут преимущество.

БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ ПАТРУЛЕЙ

В заливе

Тиллессен только что кончил курсы командного состава в Готенхафене и готовился подняться на мостик лодки океанского класса IX–C, как получил телеграмму с предписанием немедленно явиться в Лориент в 10-ю флотилию подводных лодок.

По прибытии он узнал, что получил назначение на свою первую лодку «U-516». Это означало Индийский океан и, может, даже Японию.

– Вы уже встречались с экипажем? – холодно и деловито спросил командующий флотилией.

– Да, сэр.

– Лодка уже вышла из дока?

– Да, сэр.

– Как быстро вы сможете выйти на патрулирование?

– В субботу, сэр, через три дня.

Командир бесстрастно смерил его взглядом:

– Нет. Вы выйдете в пятницу, через два дня. Команду соберете сегодня, к 14.00, тут, на площади. Доложитесь мне завтра утром в 10.00 на инструктаже в этом кабинете. Благодарю вас.

На этом встреча завершилась.

Расстроенный безапелляционным тоном командующего и перспективой, едва только покинув Германию, тут же выйти в море, Тиллессен было помедлил, прикидывая, имеет ли смысл попросить отодвинуть дату выхода. Но затем он пожал плечами, развернулся и без промедления отправился на поиски своего нового инженера.

На «U-516» только что завершились рутинные ремонтные работы после последнего патрулирования. Пока она стояла в доке, на нее поставили новое оборудование: штурманскую аппаратуру, пеленгатор радара и усовершенствованные зенитные орудия. Отдел вооружения постарался на славу, но, поскольку вражеские методы противолодочной борьбы сейчас отличались высокой эффективностью, жизнь подводников подвергалась невероятно высокому риску.

К тому же две трети экипажа «U-516» не обладали никаким опытом подводного плавания и попали в команду чисто случайно.

Ветераны были полны мрачных предчувствий. Как с этими зелеными новичками на борту им удастся пройти Бискайский залив? Кто этот новый командир? Что он собой представляет – хоть у него-то есть опыт?

Да, чтобы пройти залив, удача им нужна как никогда, считали старые морские волки. Теперь вражеские летчики не медля жали на гашетки; с весны они уничтожали подлодки как мух. Но за те два дня, что оставались до выхода в море, у ветеранов не было времени предаваться пустым мудрствованиям. Каждую минуту надо было остерегаться саботажа. С 1940 года отношение персонала французских баз, благодаря неустанной английской пропаганде и угрозам французского Сопротивления, претерпело резкие изменения. Вошло в порядок вещей, что перед выходом в море немецкие водолазы осматривали корпус подлодки в поисках магнитных мин. В прошлый раз на «U-516» в цистерне с питьевой водой была найдена дохлая собака.

В таких условиях присутствие массы неподготовленных людей на борту становилось тяжелым грузом для опытных членов экипажа, но при выходе в океан на 740-тонной подлодке этого было не избежать. После рейдов, которые практически непрерывно длились семь месяцев, немалое число членов команды всегда оставляло лодку и шло на повышение. Новый набор – парнишки шестнадцати – восемнадцати лет имели за плечами лишь минимум морского опыта, который ограничивался основами военного дела. Специалистами приходилось считать тех, кто прошел краткие технические курсы по своей основной профессии.

Прошли подготовку в обращении с оружием и зенитчики, но никому из них не приходилось вести ночную стрельбу. А поскольку с лета 1943 года подлодки могли подниматься на поверхность только по ночам, командир и офицеры-артиллеристы сочли себя обязанными до выхода в море провести с новичками практические стрельбы, чтобы они имели хоть какое-то представление, как обслуживать орудие в бою, и умели в темноте устранять задержки. В большинстве случаев юноши шестнадцати – восемнадцати лет были до краев полны идеологической мишуры, которой их снабжала официальная пропаганда. Они не имели ни малейшего представления, что такое жизнь на подводной лодке во время войны. Лишь через несколько недель они начали привыкать к угнетающей и скученной атмосфере подлодки – особенно тяжело она действовала на них в начале патрулирования, когда все кубрики и кают-компании были забиты припасами.

И вопрос тут был не просто в психологической адаптации. Застоявшееся зловоние воздуха (воображение не в состоянии его себе представить), отсутствие гигиены, некачественное питание, рваный и недостаточный сон – эти условия были насмешкой над жизнью, и человеческий организм медленно и болезненно привыкал к ним.