Подводный ас Третьего рейха - [38]

Вслед за этим в судно ударили практически одновременно еще две торпеды, вызвав дальнейшие разрушения.

Офицеры и старшины «Патрокла» собрались на шлюпочной палубе. Среди нас был лейтенант-коммандер Хоган, лейтенанты Мерчи и Кирпатрик и некоторые другие. Рация была выведена из строя, мы больше ничего не могли сделать. Все спасательные шлюпки и плоты были спущены на воду. Младший лейтенант Дейви доложил, что в машинном отделении сухо, туда не поступает вода. Это означало, что переборки пока выдерживают. Он даже собрался отправиться вниз и попробовать запустить насосы. Но мы не знали, чего следует ожидать дальше. Море было спокойным.

В течение некоторого времени мы обсуждали возможность спасения корабля, но пришли к единодушному выводу, что его гибель — лишь вопрос времени.

Около часа ночи субмарина начала обстреливать «Патрокл» из орудий. Ранее мы неоднократно обсуждали, как следует себя вести в подобных обстоятельствах. Поэтому в соответствии с разработанным ранее планом мы тут же открыли огонь по лодке из орудия, установленного по правому борту. Главстаршина Кризи стал наводчиком, я — заряжающим, лейтенант-коммандер Хоган подносил снаряды. Кризи — первоклассный наводчик, а трубка взрывателя была установлена на 022. При этом снаряды взрываются при контакте с целью. Четвертый выпущенный нами снаряд взорвался, в то время как лодка находилась на расстоянии не более 1000 ярдов.

После четвертого выстрела с лодки прекратили стрелять и наша мишень скрылась из виду.

В «Патрокл» попало две торпеды: одна ударила в центральную часть судна, другая — в корму. Обстрел из палубного орудия не вызвал серьезных повреждений, если не считать того, что в кормовой части вельдека начался небольшой пожар. Поскольку судно сильно осело на корму, его очень скоро погасила захлестывающая палубу забортная вода.

Спустя десять минут в судно ударила третья торпеда. На этот раз она попала в третий трюм. Лодки мы не видели.

Оставшиеся на борту офицеры и матросы собрались на шлюпочной палубе. У нас был ром, виски, теплые одеяла, так что мы устроились довольно удобно. Мы по очереди наблюдали за морем, ожидая возвращения субмарины. Никто не знал, через какое время судно затонет, но все были уверены, что его гибель — лишь вопрос времени.

В 4.00 было отмечено попадание еще одной торпеды. На этот раз она угодила в носовую часть непосредственно под капитанским мостиком. Взрывом снесло мостик. Нам оставалось только рассмеяться, поскольку стало очевидно, что враг выпустил четыре торпеды подряд, целясь в одно и тоже место. Через пять минут ударила пятая торпеда, попавшая в машинное отделение. Мы поняли, что настал конец. Судно стало быстро и сильно крениться. Мы заранее приготовили все имеющиеся в наличии спасательные средства, поэтому, когда положение стало критическим, быстро скользнули в воду. Я закричал: «Скорее в сторону, иначе попадем в воронку!» Мы удалились примерно на 20 ярдов, когда за нашими спинами началось настоящее светопреставление. Мы слышали шипение пара, треск ломающихся конструкций, шум воды, принимающей очередную жертву. Я обернулся: «Патрокл» уже наполовину скрылся под водой. Он лежал на правом борту и медленно погружался в море. Удалившись примерно на 150 ярдов от воронки, я собрал людей вокруг себя. В эти страшные минуты мы были обязаны оказать друг другу поддержку. Отдельные металлоконструкции судна были видны над водой еще в течение двух часов. Мы не старались плыть, в этом не было особого смысла. Мы просто держались вместе, только двигали руками и ногами, чтобы совсем не окоченеть. Один раз мы даже решили затянуть песню, но вскоре пришли к выводу, что лучше поберечь энергию. Но мы старались не молчать, шутили и, как могли, веселили друг друга. Членами нашей маленькой команды были лейтенанты Мерчи, Кризи, Кирпатрик, Кемп и Дейви и два матроса — Эллис и Рондин.

В воде мы оказались около 4.30 утра. Я понимал, что нам непременно надо дожить до рассвета, поскольку нет никаких шансов, что нас обнаружат в темноте. Временами я слышал из темноты голос лейтенанта Хогана. Он кричал: «Эй, на шлюпке!» Мы тоже иногда выкрикивали в темноту то же самое, но безуспешно.

После полуторачасового пребывания в воде я достал фляжку с бренди, и мы все сделали по глотку. Это нас слегка согрело и взбодрило.

Примерно в 7 часов утра мы выпили понемногу виски из бутылки, которую припас лейтенант Мерчи. А около 7.30 лейтенант Мерчи умер. Я ничего не мог сделать. Его голос постепенно становился все слабее и слабее. Я понимал, что он умирает от переохлаждения, но был бессилен помочь. Он отошел в лучший мир спокойно, без мучений.

Кемп тоже заметно слабел. А ведь ему оставалось продержаться совсем недолго. Вокруг взлетали осветительные ракеты, мы знали, что наши эсминцы находятся неподалеку и обязательно подберут нас, как только рассветет.

В 8 часов утра наконец начало светать. А в 8.30 нас заметили с корабля «Акат», который подошел к нам вплотную. Всех подняли на борт, за исключением Кемпа, который, по-моему, уже был мертв, и меня. К сожалению, я оказался последним из живых, кого должны были вытащить из воды. Младший лейтенант с «Аката» уже наклонился и протянул мне руку, но именно в этот момент, как я предполагаю, гидролокаторы корабля установили контакт с целью. И «Акат» ринулся к ней на полном ходу. Я свалился в воду и к тому же получил чувствительный удар по голове плавающим в воде обломком.