Подвалы кантовской метафизики: Дедукция категорий - [37]

Итак, первый момент: в мысли о предмете "участвует не одна лишь способность мыслить". Это значит, по-видимому, то, что предметы опыта, о которых идет здесь речь, должны мыслиться посредством чувственных данных, так как даются эти предметы именно через чувственные созерцания (А 92 / В 125). Другими словами, мысль о предмете опыта есть не что иное, как мысль об отнесении чувственных данных к стоящему за ними предмету. Далее, второй момент: Кант отмечает, что рассудок должен относиться к объектам и что необходимо объяснение возможности подобного отношения. Что здесь имеется в виду, и почему "достаточная" дедукция не отвечает на вопрос о возможности отношения рассудка к объектам?

Ситуацию во многом проясняет замечание Канта о том, что для объяснения возможности отношения рассудка к объектам необходимо исследовать субъективные источники возможности опыта "с точки зрения их трансцендентального, а не эмпирического характера" (А 97).

Ключевым здесь, по-видимому, является слово "трансцендентальное". По определению Канта, "трансцендентальным" следует признавать такое представление, на основе которого объясняется возможность априорных познаний (см. А 56 / В 80-81). Следовательно, анализ трансцендентальных условий возможности опыта позволяет усмотреть возможность априорных познаний из чистого рассудка. Кант трактует их как объективные познания, действительно подчиняющие себе предметы чувств. Таким образом, говоря об априорном объяснении (иным "трансцендентальное" истолкование быть и не может) возможности отношения рассудка к объектам, Кант ведет речь об априорном обосновании возможности априорных рассудочных познаний предметов опыта.

Как следует из кантовских замечаний, для этого обоснования приходится выйти за рамки "достаточной" дедукции. Уже один этот факт позволяет заключить, что "достаточная" дедукция не может быть достаточной в рамках "прогрессивного" способа исследования возможности, объема и границ априорных познаний.

Данный вывод полностью согласуется с ранее сделанным допущением, согласно которому "достаточная" дедукция является таковой лишь в рамках "регрессивного" метода реализации целей критической философии, где имеются апостериорные "включения" и тенденция к уменьшению роли трансцендентальной дедукции.

Но почему все же "достаточная" дедукция не позволяет a priori обосновать возможность априорного познания с помощью категорий, т.е. в конечном счете не позволяет a priori доказать необходимое отношение категорий к предметам опыта?

Напомним, что "достаточная" дедукция должна показать, что предметы опыта могут мыслиться только с помощью категорий. Присмотримся к ней внимательнее - и мы действительно обнаружим, что даже при учете того, что предметы даны в чувственном созерцании, она может доказать лишь то, что всегда, когда мы в опыте мыслим относящиеся к предмету чувственные данные, мы одновременно мыслим эти чувственные данные подчиненными категориям. Однако, из того, что в опытном познании, предполагающем отнесение представлений к предметам, мы всегда мыслим, что чувственные данные подчинены категориям, не следует, что многообразное чувственности действительно необходимо подчинено категориям. Другими словами, "достаточная" дедукция в лучшем случае может показать, что без соединения чувственных данных сообразно категориям они не могут иметь отношения к объекту, но такой вывод не содержит никакой информации о том, действительно ли чувственные данные подчинены категориям. Для этого надо было бы доказать, что категории составляют условия не только мышления предметов, но и их восприятия. Однако это доказательство выходит за границы "достаточной" дедукции.

Итак, в рамках полностью априорного изучения объема и границ априорных рассудочных познаний "достаточной" дедукцией ограничиться нельзя. Напротив, если исходить из результатов метафизической дедукции, аргумента, лежащего в основании трансцендентальной дедукции и ссылки на факт соответствия опыта категориям, то уже до собственно трансцендентальной дедукции известно, что предметы опыта состоят в необходимом отношении к категориям, и недостаток, отмеченный выше у "достаточной" дедукции, становится несущественным. Из всей субъективной дедукции она действительно может оказаться достаточной в рамках этого способа достижения целей критической философии, так как она иллюстрирует первый и существеннейший шаг априорного доказательства необходимого отношения предметов опыта к категориям - обоснование того, что эти предметы мыслимы только с помощью категорий.

Возможно, что "достаточная" дедукция имеет при этом и какие-то другие функции, кроме чисто иллюстративной, но обнаружить их можно будет лишь после того, как удастся локализовать аргументы, составляющие "достаточную" дедукцию.

Уточнить положение "достаточной" дедукции в структуре полной субъективной дедукции также можно будет только после отыскания и идентификации указанных аргументов в работах Канта.

Как уже отмечалось, Кант не сообщает точных сведений о местонахождении "достаточной" дедукции. Приступая к ее поиску в текстах кантовских произведений, надо поэтому оговорить критерии, по которым можно распознать эту дедукцию в окружении не принадлежащих ей аргументов. Главным критерием, конечно, является само определение "достаточной" дедукции как исследования, показывающего, что предметы могут мыслиться только с помощью категорий. Другой отличительный признак связан с тем, что в "достаточной" дедукции не задействуются субъективные условия возможности опыта "с точки зрения их трансцендентального характера" (А 97), под которыми Кант имеет в виду прежде всего трансцендентальную апперцепцию и трансцендентальную способность воображения (ср. А 97, 115).