Подтяжка - [107]

Она с удивлением смотрит на меня.

— Ты всегда поступаешь по-своему. Я старалась перевоспитать тебя, сделать такой, как все. Да и сегодняшний мой выпад продиктован тем же. Ты же, в свою очередь, остаешься сама собой, несмотря на мои усилия. Ты очень смелая. Я это уважаю.

Я вижу, что она пытается сохранить серьезный вид, скрывая улыбку.

— Ладно, можешь расслабиться, — говорю. — Поздно уже. Поговорим завтра.

Я поднимаюсь с кровати и обнимаю дочку.

— Знай же, я тебя люблю. Нам действительно нужно быть более открытыми, — поворачиваюсь, чтобы уйти, и в дверях добавляю: — Ты ведь знаешь, что я… мы с твоим отцом будем любить и поддерживать тебя в любых ситуациях. Ты должна быть уверена, что нам можно рассказать абсолютно все. Скрывать ничего не надо.

— Хорошо, — отвечает она.

— Вот и славно, — киваю я, выходя из комнаты.

68. Бренда

«Как и вся моя жизнь, семья разваливается на части, — думаю я, лежа на постели и глядя в потолок. — Наверное, прямо сейчас мой муж спит с другой женщиной, а дочь только что прочитала мне обвинительную отповедь… Как там она выразилась? Трусихой меня назвала. Джоди считает меня трусихой. Господи, все слезы выплаканы. Я в состоянии… Бог мой! Даже не знаю, в каком я состоянии».

Я и не заметила, в какой момент все пошло наперекосяк. Многие женщины, обремененные долгами и обязательствами, работают целыми днями, решают самые сложные проблемы, но семьи у них счастливые. «Почему у меня так не получается? Ведь беда пришла не в одночасье. И понятно, что к своему краху моя семья двигалась не один год».

Я лежу, не смыкая глаз, под гнетом тяжких раздумий, когда вдруг раздается сигнал моего мобильного. Смотрю на дисплей, чтобы понять, кому я понадобилась в столь поздний час. Господи, это Жизель. «Что ей-то надо», — с волнением думаю я, уставившись на экран телефона. Она заметила, как я смотрю на нее в ресторане, — наши глаза встретились. Что же она скажет теперь?

Я делаю глубокий вдох, нажимаю кнопку ответа и прикладываю телефон к уху.

— Алло?

— Значит ты Бренда, не Миртл, — раздается голос Жизель.

Я молчу. Не знаю, что сказать.

— Что происходит, Бренда? Что происходит? Зачем ты набивалась ко мне в друзья?

— Извини, — выдавливаю я. — Все так сложно…

И вдруг я словно осатанела.

— Почему это я извиняюсь перед тобой? Это ты… спишь с моим мужем!

Я чуть было не выругалась матом!

В трубке долгое молчание, потом Жизель произносит:

— Я не знаю, что на это сказать, Бренда.

— Почему бы не сказать: «Да, я сплю с твоим мужем. Мы с Джимом любовники».

Ой, снова еле удержалась, чтобы не выругаться.

— Тебе, правда, нужно от меня это услышать?

— Твой звонок мне кажется странным и ненужным. Мне тебе сказать нечего! И я понятия не имею, зачем ты позвонила.

— Я позвонила… ну… просто, потому что ты мне нравишься, Бренда. А еще тебе кое-что следует знать.

— Что же? — холодно спрашиваю я.

— То, что мы увиделись в ресторане, не было случайностью. Джим сказал мне, что встречается с женой и дочерью, и мне очень захотелось посмотреть на его семью. Не знаю почему, но показалось, что так будет правильно. Откуда мне было знать, что его женой окажешься ты?

— Думаешь, мне интересны твои откровения?

— Нет. Это еще не все. Когда вы с дочерью уехали, Джим вернулся в ресторан для серьезного разговора. Он порвал со мной.

Жизель ждет моей реакции, но я молчу. Не могу проронить ни слова.

— Он сказал, что когда ужинал с вами и увидел меня, то понял, насколько вы ему дороги, объяснил, что не может потерять тебя и дочь.

— Что ж. Теперь все в порядке.

Я удивлена собственному сарказму.

— Послушай, Бренда. Я не хочу разбивать ни твой брак, ни чей-либо еще. Я никогда не стремилась построить счастье на чужом горе. Я была так одинока, а Джим подкупил меня своим вниманием. Оно было так приятно, так нужно мне! Но, повторяю, боли и зла я никому причинять не желала.

— Само собой так вышло, правда?

— Не вышло. Но услышь меня, Бренда. У Джима был нервный срыв. Он рыдал. Он не хочет потерять тебя. Он боится, что ваш брак под угрозой.

Внимательно слушая, я размышляю — не поздно ли он хватился. Возможно, он уже потерял нас.

— Прости, Бренда. Это скверная история. Мне действительно нравилось проводить с тобой время, и, хотя ты не поверишь в мою искренность, знай, что я в любом случае желаю, чтобы у вас с Джимом все наладилось. Я не сказала ему, что мы с тобой почти подружились. Он даже не знает о нашем знакомстве.

И как прикажете реагировать на такое? Поблагодарить ее я не смогу, так что остается молчать.

— Прощай, Бренда, — упавшим голосом произносит Жизель, она будто рассчитывает на прощение. Но, не дождавшись от меня ни слова, прерывает связь.

69. Бренда

Сейчас, когда уже около половины одиннадцатого вечера, я сижу в своем любимом курительном кресле, попыхиваю «Мальборо лайт», анализируя события, произошедшие в нашей семье за последнее время, и размышляю о том, как я, молча, годами наблюдала за тем, как мой собственный брак превращается в руины. В голову приходят неутешительные выводы. Теперь я понимаю, что надо действовать, менять все основательно. Нельзя больше жить в воображаемом мире, который я в своих эмпиреях устроила так, чтобы игнорировать все, что мне не по вкусу, и жить, словно ничего не происходит. Признаки семейного кризиса были очевидны уже несколько лет назад. Наш брак давно катился под откос, но мы оба с равнодушием взирали на это. Уже лет десять мы не целуемся, прощаясь или встречаясь. Давненько мы не сидели рядом, глядя телевизор — я обычно лежу на диване, а он сидит поодаль в кресле. Рукой не дотянуться! Нам скучно друг с другом. Мы оба находим, что чем общаться между собой, куда интереснее послушать в машине радио. С опозданием, но мне открылась истина: наша совместная жизнь, разговоры, половые отношения дошли до точки, где всякая близость кажется странной и неестественной. Это ужасно — я злюсь на себя, на Джима. Я возмущена тем, что никто из нас не попытался спасти наш брак. Роман мужа с Жизель не убивал наши отношения. Их интрижка — всего лишь очередной симптом застарелой болезни. Ни я, ни Джим не старались удержаться вместе. Мы никогда не обсуждали то, что отдалились друг от друга. Мы ходили вокруг проблемы на цыпочках, словно она старый ворчливый старикан, которого лучше оставить в покое.