Подростки - [4]

Шрифт
Интервал

— Да я ничего, — отступил Стасик. — Поговорить только хотел.

— Поговорил, и хватит. Он правильно сделал. Класс одобряет.

Они увели Стасика. Чудаки. Все равно ж я бы не отступил. А теперь получалось, вроде бы я струсил.

На другой день я спросил Нину:

— Этот долговязый Стасик, кто он тебе?

— Никто.

— А чего он за тебя заступается?

— За меня все заступаются. Не запретишь же!

— Мелом-то на нашем столе он упражнялся, — сказал я.

— Чудак.

— Чего ему надо?

— А я знаю? Ненормальный.

Но мне захотелось узнать, как Нина относится к Стасику, к «братьям Федоровым», к другим мальчишкам. Я все чаще стал поглядывать на нее. Меня удивляли ее глаза. Лицо ее редко меняло выражение. А вот глаза! В них можно было увидеть все. То гнев, то радость, то доброту, то осуждение. И когда она смотрела на меня (хотя это случалось редко), в глазах уже не было злорадства, как прежде. А вот поступки ее не вязались с тем, о чем говорили ее глаза.

Прошло уже две недели, как я определился в новой школе. Все, кажется, успокоилось. И вдруг сегодня снова разразилась буря. Началось с того, что Нина получила по физике двойку. Вот тебе и отличница! Вся пунцовая прошла она от доски к столу, села на краешек скамейки, отвернулась от меня к окну. Она всегда так делала, когда была не в духе. В классе установилась гнетущая тишина. Наш физик Федор Лукич спокойно довел урок, и все вышли из класса тихо-тихо, словно чувствовали себя виновными за эту двойку. На следующий час мы перешли в географический кабинет. Нина немного успокоилась. Я все поглядывал на нее, стараясь выбрать подходящий момент, чтобы отвлечь от грустных мыслей. А она вдруг бросила ручку, повернулась ко мне и громко, на весь класс сказала:

— Не смей на меня глаза пялить! — И пристукнула маленьким беленьким кулачком по столу. — Что я тебе, новые ворота, что ты на меня, как баран, уставился?

Это было уже слишком. Я сидел красный, как вареный рак, и не знаю, сказал ли что-нибудь, потому что не помню, как вскочил и выбежал из класса.

Слух о Нининой двойке между тем дошел до учительской, и говорили, что Ольгу Федоровну вызывала завуч. О чем они толковали, не знаю, только Ольга Федоровна, придя в класс на свой урок, тотчас же решила уточнить у Нины, как все произошло. Нина отделалась общими фразами. А когда прозвенел звонок, возвещающий о конце урока, подошла к Ольге Федоровне и попросила:

— Пересадите меня, пожалуйста, на другое место. Хоть на самое, на самое плохое. Я на все согласна.

У Ольги Федоровны вытянулось от удивления и без того худощавое, длинное лицо, а глаза округлились, как теннисные шарики.

— Что за каприз, Нина? — спросила она. — Ты меня удивляешь.

Но Нина не отходила и стояла на своем, хотя ее обращение к классному руководителю привлекло внимание любопытных, а их в каждом классе хватает, и около стола собралось с десяток учеников.

— Вовсе не каприз, — покраснев, ответила Нина. — Просто я не хочу сидеть с Сережей Нартиковым. Он мне все время в глаза смотрит.

— Глупости, — отмахнулась Ольга Федоровна. — Что это с вами происходит? То Тамара Белова с Борей Мухиным капризничали, то теперь ты с Сережей.

— Я не капризничаю! — крикнул я с места, торопясь поскорее собрать портфель. — По мне пусть сидит. Могу даже не обращать внимания.

Света Пажитнова прыснула в ладонь и выбежала из класса. Ольга Федоровна сочла за благо выпроводить в коридор и остальных ребят.

— Идите, идите! — подталкивала она наиболее неторопливых. — Дайте нам поговорить с Ниной.

Я вышел вместе с Борей Мухиным. Хотел спросить, чего они с Тамарой капризничали, но решил, что вопрос будет некстати. Не о них, обо мне сейчас разговор. И побежал вперед, будто бы спешу в буфет.

— Не переживай, — догнал меня и зашептал на самое ухо Боря. — Это она по глупости сболтнула. Все уладится.

Но ничего не уладилось. Уже на следующем уроке Нина пересела к Славику Перепелкину. А место рядом со мной заняла круглая, как мячик, Светка Пажитнова.

— На меня можешь смотреть сколько угодно, — смеясь, заявила она. — Не убегу. Мне даже нравится, когда на меня мальчишки смотрят.

Я отвернулся.

НАЕДИНЕ С СОБОЙ

Все-таки я выведал, о каких капризах Тамары и Бори говорила Ольга Федоровна. Действительно, пустяк. Взрослые всегда готовы из мухи слона изобразить. Просто они хотели на уроках сидеть вместе. Потому что Боря помогает Тамаре. Он сильный. И по математике и по физике. А у нее как раз тут пробел. Понятно, когда вместе сидишь на уроках, помогать легче. Тут же можно объяснить, если что неясно. Но Ольга Федоровна их не поняла. Посчитала просьбу за каприз. Конечно, я ее не осуждаю. Ей тоже с нами не легко. Сделаешь поблажку одним, и другие запросятся. И получится, как сейчас, после этого Нининого фокуса. Все вдруг захотели меняться местами. Директор приходил, уговаривал.

А Тамара и Боря иначе поступили. Стали оставаться после уроков. Конечно, им хорошо. У них дружба. А у нас с Ниной вражда. Хотя я против нее абсолютно ничего не имею. Настроение у меня все же испортилось. Боря сразу это подметил. И когда мы вышли из школы, сказал:

— Не печалься о своей Нине. Пойдем лучше с нами. Мы с Тамарой в кино собрались.


Еще от автора Яков Алексеевич Ершов
Витя Коробков - пионер, партизан

Автор настоящей повести Яков Алексеевич Ершов родился в 1915 г. в семье крестьянина. Юношей работал на Челябинском тракторном заводе. С 1938 г. служит в Советской Армии. Окончил Коммунистический институт журналистики и Военно-политическую академию имени В. И. Ленина. В годы Великой Отечественной войны участвовал в боях с немецко-фашистскими захватчиками на Карельском и 3-м Украинском фронтах. Выступал в армейских и фронтовых газетах с очерками и рассказами о подвигах советских воинов. За боевые заслуги был награжден орденом Отечественной войны II степени и двумя орденами Красной Звезды.


Журавли над школой

Произведения Якова Ершова широко известны детскому и юношескому читателю. Это повести «Ее называли Ласточкой», «Найден на поле боя», «Подростки». Новая книга писателя состоит из четырех повестей. В повести «Журавли над школой», давшей название всей книге, рассказывается о сельских ребятах, об их интересе к родной природе. Событиям Великой Отечественной войны и следопытским поискам сегодняшних школьников посвящены повести «Мальчишки в солдатских касках», «Рыжая Галка» («Сокол» продолжает поиск»), «Малая Таманская».


Рекомендуем почитать
Электротерапия. Доктор Клондайк [два рассказа]

Из сборника «Современная нидерландская новелла», — М.: Прогресс, 1981. — 416 с.


Хозяин платит плохо

Рассказ из сборника «Итальянская новелла XX века» — продолжение вышедшего в 1960 году сборника «Итальянская новелла, 1860–1914».


Другая половина мира, или Утренние беседы с Паулой

В центре нового романа известной немецкой писательницы — женская судьба, становление характера, твердого, энергичного, смелого и вместе с тем женственно-мягкого. Автор последовательно и достоверно показывает превращение самой обыкновенной, во многом заурядной женщины в личность, в человека, способного распорядиться собственной судьбой, будущим своим и своего ребенка.


Люськин ломаный английский

Роман «Люськин ломаный английский» — фантасмагорическая история про двух разделенных сиамских близнецов и девушку Люську, жившую в горах Кавказа и сбежавшую от тяжелой жизни в Англию.Это история о деньгах и их заменителях: сексе и оружии, которое порой стреляет помимо человеческой воли. И о том, что жизнь — это триллер, который вдруг превращается в веселый вестерн.Для тех, кто любит крепкие выражения и правду жизни.


Ты, я и другие

В каждом доме есть свой скелет в шкафу… Стоит лишь чуть приоткрыть дверцу, и семейные тайны, которые до сих пор оставались в тени, во всей их безжалостной неприглядности проступают на свет, и тогда меняется буквально все…Близкие люди становятся врагами, а их существование превращается в поединок амбиций, войну обвинений и упреков.…Узнав об измене мужа, Бет даже не предполагала, что это далеко не последнее шокирующее открытие, которое ей предстоит после двадцати пяти лет совместной жизни. Сумеет ли она теперь думать о будущем, если прошлое приходится непрерывно «переписывать»? Но и Адам, неверный муж, похоже, совсем не рад «свободе» и не представляет, как именно ею воспользоваться…И что с этим делать Мэг, их дочери, которая старается поддерживать мать, но не готова окончательно оттолкнуть отца?..


Удивительный хамелеон (Рассказы)

Ингер Эдельфельдт, известная шведская писательница и художница, родилась в Стокгольме. Она — автор нескольких романов и сборников рассказов, очень популярных в скандинавских странах. Ингер Эдельфельдт неоднократно удостаивалась различных литературных наград.Сборник рассказов «Удивительный хамелеон» (1995) получил персональную премию Ивара Лу-Юхансона, литературную премию газеты «Гётерборгс-постен» и премию Карла Венберга.