Подлодка «Комсомолец» - [25]

– Ищем мы странных людей, – объяснил Колупаев, – которые и не охотники, и не рыбаки, и не туристы. Но живут тут довольно долго, хотя и трудно сказать, чем же конкретно занимаются.

– У нас таких не водится, – убежденно отозвался Лопухин. – У нас тут все в работе, как в драке, одно слово – север. Не будешь к зиме готов, никто не поможет. – Вдруг он присмотрелся к Кашину внимательней. – Вот если разжиться чем-то можно, например, – он скроил почти умильную рожу, – соляркой. У меня же на лодке дизелек стоит, двадцатисильный, и для генератора хорошо. – Он кивнул на лампочку, горевшую под потолком в первобытном, наверное, еще дореволюционном абажуре. – Свет же не просто так берется… А можно керосином обойтись. Например, Матвеевна у меня частенько лениться стала, все больше не на печке готовит, а на керогазе…

– Хлеб же выпекался в печке, – заметил Стекольников, он определенно наслаждался ситуацией.

– Так то хлеб, его на сковороде не выдержишь, – отозвалась егерша. Она, кажется, не всерьез принимала упреки мужа.

– Про солярку и керосин мы потом поговорим, – отозвался Кашин. – Сейчас нас интересуют чужаки. Тут, в глуши, наверное, всех видно.

– Видно, – согласился Лопухин. – Но если наши леса подробно рассматривать… или даже охотников расспрашивать – то долго у вас выйдет, начальник.

Вот так егерь, подумал Кашин, сразу понял, кто всей компании командир. Впрочем, это тоже часть его профессии.

– И до холодов можете не управиться, – заключил Лопухин.

– Не валяй дурака, Лопухин, – вдруг строго и серьезно проговорила Матвеевна. – Им нужно на «Простуженку». Сам же говорил, там кто-то завелся.

Егерь Лопухин подумал-подумал, и вдруг с самым серьезным видом закивал.

– Точно. Вам на «Простуженку» нужно. Других мест таких… где бы неизвестно кто ходил, у нас в округе, почитай, верст на двести не сыщешь.

– Что такое «Простуженка»? – спросил Колупаев.

– Охотничий домик, стоит у неприметного заливчика одного… Туда редко кто забирается, не все про него даже и догадываются.

– Давно там эти люди? – спросил Патркацишвили, и тут же смутился.

Глушь тут была такая, что жить-то неизвестно кто на «Простуженке» мог давно, а вот местным это стало известно совсем недавно. В общем, глупый был вопрос. Но егерю он глупым не показался.

– А кто его знает… Кажись, с весны, снега еще лежали. А вот как они туда попали, если вода еще не размерзла – не знаю.

– Вы туда сами-то ходили в этом году? – поинтересовался Кашин.

– А как же? А если это злодеи какие ни то?.. Ходил, люди оказались любезные, все напоить меня пробовали.

– Нельзя ему, – вздохнула Матвеевна, – едва вылечила. С этими, которые охотниками себя зовут, совсем чуть было… Егерская судьбина такая – со всеми пить приходится… Или совсем не пить.

Это объясняет отсутствие на столе водки, подумал Кашин. И тут же порадовался, что не достал две бутылки, которые он просил на всякий случай заготовить Стекольникова. И еще подумал, если бы не Шляхтич, ни за что бы сюда не сунулся, отменил и свои соображения и свой приказ… Впрочем, если уж они тут, на эту самую «Простуженку» наведаться необходимо.

– Значит, странными или какими-то враждебными они вам не показались? – продолжал расспросы Колупаев.

– Нет, как же… Только что им там делать? Вот загадка.

– А как туда попасть? – спросил Кашин.

– И чего туда попадать?.. Я вас завтра на моторке дотащу, если солярки хватит.

– Солярки мы пока с собой не захватили, – отозвался Шляхтич. – Вот будем вызывать вертолет, непремерно скажем, чтобы захватили пару канистр.

– Мне лучше не в канистрах, – удовлетворенно, и снова сделавшись немного хитреньким на вид, отозвался Лопухин. – Лучше в пятидесятилитровых банках, их перетаскивать легче. А то мы же тут вдвоем… – Он кивнул на жену, и та снова вздохнула.

Видимо, представила, как будет с мужем таскать эти самые пятидесятилитровые «банки». Хотя, по виду – ей и двухсотлитровые стандартные бочки кантовать приходилось. Но что же делать?.. Сказано же было – их тут всего двое.

– С этим проблем не будет, – сказал Шляхтич твердо. – Мы поможем.

# 10. Кольский полуостров. Охотничий домик «Простуженка». 13 июня.

Лодка перла вперед, поднимая волну, как небольшой крейсер. Иногда Кашину казалось, что эта близкая, холоднющая вода, бившая в борт, вот-вот захлестнет их, потому что посудина была перегружена. Шутка ли, шесть человек, не считая хозяина-егеря, и оружие, которое почему-то опять посоветовал захватить с собой Шляхтич. И вообще, эта деревянная, староватая на вид, избитая, давно и плохо смоленная конструкция, которую перенапрягал даже на неопытный взгляд Кашина чрезмерно мощный для нее дизель, выглядела как практическое пособие для начинающего самоубийцы.

И все-таки, лодка шла бодренько, хотя и шумно, наворачивая на свои винты, на свои скулы километры водной глади, а потому можно было все же надеяться, что к месту они прибудут в целости и сохранности. Они и прибыли.

Берега в узкой после довольно широкой глади водохранилища затоке показались вначале ничем не примечательными. Лесистые, не очень крутые и каменистые, причем камни сбегали вниз, в воду едва ли не правильными ступенями, словно пьяный архитектор, которому претила всякая симметрия, все же приложил тут руку. Вот только пробиваться к берегу пришлось через не очень широкую, но плотную полосу каких-то водный растений. Они хлестали в борта уже совсем нешуточно, пока Лопухих не сбросил скорость.