Подлинная жизнь мадемуазель Башкирцевой - [7]

Вот что пишет о Жорже Бабанине сама Мария Башкирцева:

«Этот ужасный и несчастный человек уже с девятнадцати лет предавался всем возможным безумствам. Предмет восхищения и обожания родных, он перешагивал через всех, а начал с того, что попал в несколько скандальных историй; но при встрече с полицией испугался и спрятался за юбки матери, которую иногда бил. Он все также пьянствовал, но с некоторыми перерывами, и в эти моменты становился галантным, образованным, загадочным, соблазнительным, очень красивым, рисовал карикатуры, писал восхитительные шуточные стихи, а затем вновь — водка и связанные с ней ужасы». (Неизданное, предисловие).

Какие-то особые отношения связывали ее мать и дядю Жоржа, мать не раз выручала его из полицейских участков, принимала его дома с сомнительными девицами и опустившимися личностями. И, несмотря на все учиненные им скандалы не могла с ним окончательно порвать. Тот, вероятно, тоже любил сестру. Однако все, что касается взаимоотношений брата и сестры, вырвано из дневника матерью Марии, как предположила французская исследовательница К. Конье.

«Мне только что сказали, что мама очень больна, я совсем сонная спустилась в столовую и застала маму в ужасном состоянии, а вокруг всех наших — с перепуганными лицами. Я вижу, что ей действительно плохо. Она говорит, что хотела меня увидеть, прежде чем умереть. Это нервный припадок, но никогда он не был таким сильным. Все в отчаянии. У бедного Жоржа обезумевшие глаза, так он испуган.» (Запись от 25 октября 1873 года; этой записи нет ни в одном русском издании, а последняя строка, с упоминанием имени Жоржа отсутствует и во французском).

Но вернемся, однако, к самой Марии Башкирцевой. Муся росла любимцем всей семьи. Взрослые потакали всем ее желаниям. По обычаям дворянских семей того времени, у нее постоянно были две гувернантки, русская и француженка. Ее учили французскому, игре на рояле, рисованию. Сколько она себя помнила, все время рисовала. Любила рисовать на зеленом сукне ломберного столика, когда взрослые садились за карты. Муся рисовала и мечтала.

Вот как она сама описывает раннее детство, то, что прошло еще в России:

«Но если я ничто, если мне суждено быть нечем, почему эти мечты о славе с тех пор, как я сознаю себя? И что означают эти вдохновенные порывы к великому, к величию, представлявшемуся мне когда-то в форме богатств и титулов? Почему с тех пор, как я способна связать две мысли, с четырех лет, живет во мне эта потребность в чем-то великом, славном… смутном, но огромном?.. Чем я только не перебывала в моем детском воображении!.. Сначала я была танцовщицей — знаменитой танцовщицей Петипа, обожаемой Петербургом. Каждый вечер я надевала открытое платье, убирала цветами голову и с серьезнейшим видом танцевала в зале при стечении всей нашей семьи. Потом я была первой певицей в мире. Я пела, аккомпанируя себе на арфе, и меня уносили с триумфом… не знаю кто и куда. Потом я электризовала массы силой моего слова… Император женился на мне, чтобы удержаться на троне, я жила в непосредственном общении с моим народом, я произносила перед ним речи, разъясняя свою политику, и народ был тронут мною до слез… Словом, во всем — во всех направлениях, во всех чувствах и человеческих удовлетворениях — я искала чего-то неправдоподобно великого…» (Запись от 25 июня 1884 года, за несколько месяцев до смерти.)

«С тех пор как я сознаю себя — с трехлетнего возраста (меня не отнимали от груди до трех с половиною лет), — все мои мысли и стремления были направлены к какому-то величию. Мои куклы были всегда королями и королевами, все, о чем я сама думала, и все, что говорилось вокруг моей матери, — все это, казалось, имело какое-то отношение к этому величию, которое должно было неизбежно прийти» (Предисловие к «Дневнику».).

В ее словах, безусловно, есть преувеличение. Трудно себе представить человека, который помнил бы, как сосет грудь у матери. Но так у нее всегда, во всем преувеличение.

Константин Башкирцев очень переживал разрыв с женой. Однажды он решился на отчаянный поступок и выкрал из имения тестя свою семилетнюю дочь и ее брата погодка Поля. Но тесть с тещей и сыновьями нагрянули к нему и почти силой отбили детей. Думаю, в то время это событие сильно отразилось на психике детей, но всего этого нет в дневнике, изъято. Снова встретилась Мария с отцом только через десять лет, уже повзрослевшей.

Каждый вечер, ложась спать, маленькая девочка шептала слова молитвы:

— Господи! Сделай так, чтобы у меня никогда не было оспы, чтобы я была хорошенькая, чтобы у меня был прекрасный голос, чтобы я была счастлива в семейной жизни и чтобы мама жила как можно дольше!

Из публикации этой молитвы вычеркнута фраза: «… сделай так, чтобы у меня были кавалеры, которые ухаживали бы за мной…», как неприличная для девочки.

В дальнейшем подобные операции с «Дневником» я не буду, кроме крайних случаев, оговаривать, но сейчас мне просто хотелось показать читателю уровень того, что считалось приличным и неприличным.

Неизвестно, как бы сложилась судьба Марии Башкирцевой, если бы младшая сестра ее матери, Надин, не вышла замуж за богатого старика Фаддея Романова. С этого момента начинается поворот в ее судьбе.