Подъем Испанской империи. Реки золота - [207]
23 апреля комунерос, которые теперь были в равной степени как армией, так и политической партией, были вынуждены сразиться у небольшого поселения Вильяр возле Торо с королевскими силами, наскоро собранными новыми регентами, коннетаблем и адмиралом Кастилии. Они были разбиты. Три главных предводителя комунерос, Хуан де Падилья, Хуан Браво и Франсиско Мальдонадо были схвачены и немедленно казнены. За несколько недель большая часть восставших городов была захвачена лоялистами. Толедо под командованием вдовы Падильи, Марии Пачеко, держался дольше всех. Но епископ Акура был схвачен и заключен под стражу в замке Симанкас. Похожее, но в некотором смысле более опасное движение протеста сформировывалось в Валенсии, где группа горожан, преимущественно ремесленников, учредили братство или «Эрманию», которая взяла город под свой контроль. Некоторые, как Хуан Лорена, стремились создать «республику наподобие Венеции». Другие, как Висент Перис, желали уничтожить аристократическую власть. Местные вельможи, такие как Педро Фахардо, аделантадо Мурсии и маркиз Лос-Велес подумывали было о том, чтобы выказать симпатии повстанцам, но вскоре оставили это. В начале 1522 года восстание было подавлено: Лорена уже погиб, а Перис был схвачен и казнен{1626}.
Результатом восстания комунерос стало усиление авторитарного элемента в монархии Испании. Города больше никогда не заявляли о своей независимости. С тех пор королевский двор и монарх определяли, что нужно делать. Испанская империя взяла пример со своих заморских владений, институты которых остались прежними. Монархи сделали все, что можно, дабы ограничить власть кортесов. Избрание прокурадоров продолжалось, но они теперь были лишены реальных полномочий.
20 мая 1520 года, в день, когда король покинул Корунью, Лас Касас направился к кардиналу Адриану. Он повстречал его, когда тот вышел их своих покоев вместе с епископом Альмерии, Франсиско де Сосой, который некогда был членом Совета королевства. Соса работал с Фонсекой и сказал на этот раз Лас Касасу: «Целуй сейчас руки своего почтенного покровителя [Адриана], поскольку именно он дал тебе свободу всех индейцев». Лас Касас рассмеялся, ответив на латыни – языке, который он знал, как и Адриан{1627}.
Пока король путешествовал, Испания полыхала, а Адриан был занят восстаниями, власть над Индиями оставалась в руках неизменного Фонсеки, хотя и сам он последние несколько недель был не в курсе своих обязанностей. Но в любом случае, когда королевский двор в конечном итоге пришел в себя, Лас Касас добился следующих уступок: всем, кто пожелает участвовать в территориальной авантюре Лас Касаса, будет дарована специальная грамота. Он взял на себя замирение 10 000 индейцев за два года, не применяя силы; он посвятил себя цели доставлять Короне растущую прибыль каждый год. Он согласился построить три поселения с 50 поселенцами в каждом, «для доклада о любом обнаружении золота» и дал слово строго подчиняться Короне. В каждом пункте будет назначен ученый человек (letrado) для управления, также будут избраны счетовод и казначей. В любой момент можно было отправить наблюдателя, дабы оценить работу Лас Касаса. Идя на эти уступки, Лас Касас показывал, что он сохранил некоторые из предпринимательских качеств, которые у него были ранее, когда он был поселенцем на Кубе.
Сам он был готов отправиться в Новый Свет, но гражданская война не позволила ему покинуть Вальядолид. Так что пока Испания кипела в политическом котле и покуда друзья Фонсеки скрывались, где только могли, Лас Касас ухватился за возможность усовершенствовать свой план при поддержке кардинала Адриана.
Указ от 17 мая, восстанавливавший власть Диего Колона в Новом Свете, достиг Санто-Доминго в начале августа 1520 года. Старые судьи вернулись на свои посты и старые королевские чиновники радостно попросили, чтобы Фигероа, которого они ненавидели, прошел через стандартную резиденсию. Правая рука Фигероа, Антонио Флорес, вскоре был обвинен во множестве злоупотреблений на Кубагуа, где ныне находится Венесуэла, в особенности в отношении добычи жемчуга – хотя Фигероа докладывал, что Жемчужный Берег процветает благодаря ему одному! На самом деле Флорес устроил диктатуру на этом берегу, повесив оказывавшего испанцам услуги касика Мельчора и некоторых других вождей, – деяние, которое само по себе вызвало мятеж, закончившийся смертью двух миссионеров и еще девяти испанцев.
В итоге дознаватель лисенсиадо Леброн осудил Фигероа за его злоупотребления. Леброн уже участвовал в более раннем расследовании на Эспаньоле против судьи Агилара, который на время оказался влиятельным вице-губернатором Тенерифе.
Учитывая волнения в Севилье и последующие репрессии, все больше потенциальных эмигрантов были заинтересованы в идеях Лас Касаса, гораздо больше, чем ранее, особенно потому, что Сан-Хуан на Пуэрто-Рико был первой остановкой в пути. Если идея колонизации Южной Америки по плану Лас Касаса окажется непривлекательной, всегда можно было вернуться на Пуэрто-Рико. Губернатором там в то время был Антонио де ла Гама, сын лейтенанта нового
