Подбрасывание лисиц и другие забытые и опасные виды спорта - [13]
В 2007 году команда исследователей из Оксфорда нашла первые свидетельства катания на коньках в Финляндии примерно 2000 года до н. э. Лезвия коньков делались из костей лошадиных ног, а через проделанные в обоих концах дырки продевались кожаные ремешки. Из-за остаточного жира на лезвии сила трения у таких коньков была ниже, чем у современных, а с помощью палок катающиеся легко путешествовали по замерзшим рекам и озерам южной Финляндии. Доктор Форменти из оксфордской команды сказал Би-би-си, что, по его личному опыту, кататься на костяных коньках «очень весело».
Гольф с луком и стрелами
Кричать «поберегись» тут было бы слишком поздно. В этом виде спорта (также известном как «лучный гольф») лучники соревновались с гольфистами на одном поле. Первые упоминания этой невероятно опасной игры встречаются в США в 1920‐х годах. Проходила она чаще всего зимой, когда стрелы меньше повреждали замерзшую почву, а участие в ней принимало до четырех человек (возможно, потому что игра с несколькими группами довольно быстро превратилась бы в сцену из фильма «Храброе сердце»). Лучники обычно получали десятиочковую фору при игре против обычных гольфистов, и, как и в гольфе, побеждал игрок с наименьшим количеством очков. Все начинали с одной точки, при этом второй выстрел делали с места падения первой стрелы. Использовались три вида стрел: дальнобойная стрела (легкая с коротким оперением) для первого выстрела; средняя стрела (с длинным оперением и наконечником); флу-флу (тяжелая, с тупым наконечником) для завершения. Роль «лунки» для лучников чаще всего играл теннисный мяч, закрепленный на средней высоте, или какая-то похожая по размеру мишень, например, диск с блюдце величиной, который вешали на дерево или стойку.
Несмотря на современный антураж, игра больше всего напоминает один из старейших видов спортивной стрельбы из лука – «движущиеся мишени». Средневековые английские лучники (в том числе Генрих VIII) практиковали такую стрельбу в качестве военной подготовки. Стрелки передвигались по сельской местности большими группами, выбирая мишени на ходу.
У лучного гольфа было много поклонников, потом к нему часто прибегали для рекламы новых полей; он даже стал частью конкурса красоты «Мисс Флорида» в Сарасоте в 1958 году. Известный чемпион этого вида спорта – и стрельбы из лука в целом – неповторимый Говард Хилл, достижений которого хватит, чтобы заполнить всю эту книгу. Успешный охотник, которого часто называли «лучшим лучником в истории», Хилл в 1930‐х годах начал покорять Голливуд, где демонстрировал свои навыки в фильмах «Приключения Робин Гуда» (1938), «Они умерли на своих постах» (1941), «Баффало Билл» (1944) и многих других. Он также выиграл семь национальных чемпионатов по лучному гольфу, а в 1928 году написал первый свод его правил.
Матчи по гольфу с луком и стрелами проходили до конца 1970‐х, когда, к облегчению всех специалистов по газонам в гольф-клубах, у властей появились вопросы к виду спорта, где игрок мог получить проникающие раны.
Конный бокс
В начале XX века одним из самых известных и уважаемых боксеров полусреднего веса в Европе был афроамериканец по имени Бобби Доббс. Когда возможности для призовых боев в США исчерпали себя, он, подобно многим другим бойцам, решил поискать работу за океаном. Доббс – мощный, но элегантно сложенный и поразительно грациозный – раздул интригу вокруг своей персоны, завысив в беседе с журналистами свой возраст, и, проведя несколько боев в Англии, отправился попытать счастья в Берлине. Популярность бокса в Германии как раз набирала обороты, и приезд Доббса стал настоящей сенсацией. Второго декабря 1910 года он победил своего соотечественника Дика Грина в первом для Германии призовом бою. Доббс стал настоящей знаменитостью и ловко использовал свою популярность, основав Англо-Американский боксерский клуб в Берлине. Вскоре, однако, ажиотаж вокруг бокса в Германии начал спадать, так что Доббсу пришлось придумывать, как интересно и по-новому подать свой спорт. В клубе он работал с Джо Эдвардсом, англо-немецким тренером, и вместе они создали новый спорт – конный бокс.
Этот спорт во многом напоминал обычный бокс (если не считать тысячефунтовых зверей, выделывавших коленца под бойцами) и придерживался классических правил маркиза Куинсберри[6]: очертания ринга были отмечены примерно, бой был разделен на ограниченные по времени раунды, захваты и борьба запрещались, и никому, кроме рефери, нельзя было находиться на ринге. Боец объявлялся проигравшим, если его ударом сбили с лошади и он не смог вернуться в седло до счета «десять». Боксеры дрались с обнаженным торсом и в перчатках, что соответствовало правилам, но мешало держать поводья. В результате раунды состояли из редких обменов ударами, а большую часть усилий бойцы тратили на управление лошадьми. Для соревнований выбирали спокойных животных, от травм их защищала специальная кожаная амуниция.
Доббс и Эдвардс представили новый спорт членам Берлинского клуба, и те, хотя сперва и были несколько ошарашены, оценили его. Среди 369 участников и участниц[7] клуба был офицер немецкой кавалерии, которого так захватила эта идея, что он доложил о ней своему командованию как о полезной боевой тренировке. «Этот спорт пригодится кавалеристам в бою, – объяснял он. – Если кто-то из них потеряет оружие, ему придется полагаться только на собственные силы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Борис Владимирович Марбанов — ученый-историк, автор многих научных и публицистических работ, в которых исследуется и разоблачается антисоветская деятельность ЦРУ США и других шпионско-диверсионных служб империалистических государств. В этой книге разоблачаются операции психологической войны и идеологические диверсии, которые осуществляют в Афганистане шпионские службы Соединенных Штатов Америки и находящаяся у них на содержании антисоветская эмигрантская организация — Народно-трудовой союз российских солидаристов (НТС).
Уже название этой книги звучит интригующе: неужели у полосок может быть своя история? Мишель Пастуро не только утвердительно отвечает на этот вопрос, но и доказывает, что история эта полна самыми невероятными событиями. Ученый прослеживает историю полосок и полосатых тканей вплоть до конца XX века и показывает, как каждая эпоха порождала новые практики и культурные коды, как постоянно усложнялись системы значений, связанных с полосками, как в материальном, так и в символическом плане. Так, во времена Средневековья одежда в полосу воспринималась как нечто низкопробное, возмутительное, а то и просто дьявольское.
Джинсы, зараженные вшами, личинки под кожей африканского гостя, портрет Мао Цзедуна, проступающий ночью на китайском ковре, свастики, скрытые в конструкции домов, жвачки с толченым стеклом — вот неполный список советских городских легенд об опасных вещах. Книга известных фольклористов и антропологов А. Архиповой (РАНХиГС, РГГУ, РЭШ) и А. Кирзюк (РАНГХиГС) — первое антропологическое и фольклористическое исследование, посвященное страхам советского человека. Многие из них нашли выражение в текстах и практиках, малопонятных нашему современнику: в 1930‐х на спичечном коробке люди выискивали профиль Троцкого, а в 1970‐е передавали слухи об отравленных американцами угощениях.
Мэрилин Ялом рассматривает историю брака «с женской точки зрения». Героини этой книги – жены древнегреческие и древнеримские, католические и протестантские, жены времен покорения Фронтира и Второй мировой войны. Здесь есть рассказы о тех женщинах, которые страдали от жестокости общества и собственных мужей, о тех, для кого замужество стало желанным счастьем, и о тех, кто успешно боролся с несправедливостью. Этот экскурс в историю жены завершается нашей эпохой, когда брак, переставший быть обязанностью, претерпевает крупнейшие изменения.
Оноре де Бальзак (1799–1850) писал о браке на протяжении всей жизни, но два его произведения посвящены этой теме специально. «Физиология брака» (1829) – остроумный трактат о войне полов. Здесь перечислены все средства, к каким может прибегнуть муж, чтобы не стать рогоносцем. Впрочем, на перспективы брака Бальзак смотрит мрачно: рано или поздно жена все равно изменит мужу, и ему достанутся в лучшем случае «вознаграждения» в виде вкусной еды или высокой должности. «Мелкие неприятности супружеской жизни» (1846) изображают брак в другом ракурсе.