И метнулась к выходу. В глаза ей ударил яркий солнечный свет. Сова зажмурилась, и в тот же миг Лёва оказался у неё на спине. А Сплюшка решила, что ей устроили "тёмную".
Сломя голову она помчалась вперёд.
— Даёшь высоту! — воскликнул страус.
Под Лёвой стремительно пронеслась "взлётная полоса" и замелькали деревья.
Сплюшка не разделяла со страусом его восторгов. Полёт для неё был делом обыкновенным. Уже над оврагом Сплюшка пришла в себя и обернулась, чтобы лично увидеть нахала, кричавшего ей на ухо непонятные слова.
— Все системы работают нормально! — пилотируя сову, горланил страус. — Земля! Земля! Как слышно?! Приём!
— Слышно хорошо! — отозвалась сова, вращая глазами. — Сейчас тебе будет приём!
С точки зрения рукопашного боя приём оказался мастерский. Сплюшка резко опустила голову и бросила страуса через правое плечо. К счастью, она летела довольно низко. С Лёвой на спине она, в общем— то, и не могла набрать подходящую высоту.
— Вот это да! — грохнувшись на землю, воскликнул страус. — Это я понимаю!
— Я тоже хочу! — прозвучал сзади чей-то обиженный голос. Лёва обернулся и увидел козу.
— Чего? — изумился он.
— Играть! — коза топнула ногой и сердито засопела. — В чехарду! Вы здесь играете, а мне, что ли, нельзя?!
Когда мышонок вернулся домой, Лёва и Брысь играли на лужайке в чехарду, по очереди прыгая друг через друга.
Это так говорится потому, что они успели стать друзьями.
Глава 10
О том, как долгопят Ленивка устроился на службу
ично я не понимаю, за какие заслуги безбилетных пассажиров называют "зайцами". Ну, понятно, что зайцы не платят за проезд. Они вообще предпочитают ходить пешком. Или, в крайнем случае, бегать.
Если меня спрашивают: "Какой заяц не любит быстрой езды?", лично я отвечаю без колебаний "Любой". Любой заяц, включая Африканского, терпеть не может быстрой езды. Более того. Медленной езды зайцы тоже не жалуют.
Другое дело — долгопяты, которые разъезжают по долгу службы в поисках своего хозяина.
Когда долгопяту удаётся найти хозяина, он тотчас приступает к своим обязанностям. Обязанности у него такие:
1. Долгопят обязан дать себя помыть и расчесать.
2. Он должен позволить себя накормить.
3. По первому требованию хозяина ему следует отдыхать и бездельничать.
4. Первое требование хозяина следует сразу за кормёжкой.
Если хозяин пытается добавить что-то от себя, долгопят может зачитать хозяину его права. Права у него такие:
1. По первому требованию долгопята хозяин имеет право выгнать его со службы.
2. Таковое требование исключено, ибо долгопят не имеет права что-либо требовать у своего хозяина.
По-моему, здесь всё очень ясно. Даром, что каждый пункт перечисленных прав и обязанностей оттачивался целыми поколениями долгопятов.
Самое сложное для долгопята — найти верного хозяина. Обычно хозяева сразу нарушают свои права и выставляют долгопятов за дверь. В таком случае долгопят долго пятится в надежде, что его позовут обратно. И уже затем пускается на поиски нового места.
Среднему долгопяту иногда приходится исколесить весь белый свет прежде, чем ему подвернётся что-то стоящее. А на это дело никакого жалованья не хватит. Вот почему лично я бы называл безбилетных пассажиров "долгопятами".
Долгопят Ленивка был высажен кондуктором речного трамвая на берег именно за безбилетный проезд. Там-то он и заметил Валерьяна.
Корзина с доктором прибилась к берегу довольно далеко от "Смотровой" и вообще от родного леса. Но данное обстоятельство Валерьяна совсем не беспокоило.
— Что бы сделал Гиппократ? — очутившись на суше, спросил Валерьян у корзины, и сам же за неё ответил. — Прописал бы променад!
Скитаясь по реке, Валерьян от скуки сочинял стихи посвящённые доктору греческой медицины Гиппократу. Этот Гиппократ наделал в древности много шуму своей знаменитой клятвой, в которой он всех больных обещал ещё при жизни поставить на ноги.
— Несомненно, мне бы он прописал бы моцион! — добавил Валерьян, делая для разминки несколько приседаний.
Пока он приседал, Ленивка влез в корзину и зарылся в листья мяты. А Валерьян ещё раскланялся для гибкости "звоночника" и, прихватив корзину, пустился в обратный путь.
"Тише едешь — дальше будешь!" — говорил Ленивке старый долгопят. Так Ленивка всегда и поступал. В этот раз он тоже ехал очень тихо. За всю дорогу Ленивка не издал ни звука.
Вернувшись в "Смотровую", доктор первым делом полез в сундук.
— Дом, милый дом! — сказал он, извлекая оттуда пузырек с валерьяновыми каплями.
Ленивка уже хотел было покинуть корзину и наняться на службу, когда услышал, что в "Смотровой" объявился посторонний. Посторонним, как всегда, был Афрозаяц.
— Меня никто не спрашивал? — заяц шмыгнул носом.
— О чём? — доктор выпил валерьянки и закусил мятным листиком.
— Ну, где, мол, Афрозаяц и куда подевался?! — голос у зайца слегка дрогнул. — И как нам его не хватает?!
— Сова спрашивала, — припомнил Валерьян. — После пожара.
— Раз я никому не нужен, — всхлипнул Афрозаяц, — Тогда — привет. Встретимся на том свете. А в "Красной книге" скажи: "Так, мол, и так... Раньше надо было думать."
И скрылся в камышах.
— Давление, что ли, падает?! — поёжившись, доктор полез в сундук за зонтиком.
